"Владимир Листов. Вишневая шаль " - читать интересную книгу автора

средствами.
Забродин прочитал все документы по делу, и принятое решение не вызвало
у него никаких сомнений. Другого выхода из создавшегося положения он не
видел.
В поезде он много думал о судьбе Эрушетова. Он уже знал его биографию,
и ему было непонятно поведение горца.
"Что может удерживать человека в горах, в одиночестве? Ненависть к
людям? Может ли неудачная любовь вызвать ненависть ко всем остальным? И как
долго может это продолжаться?"
Полковнику хотелось создать версию, которая объясняла бы поведение
Эрушетова. "Главарь знает, что наказание ему не грозит, - рассуждал он. -
Жить одному в горах даже год или два, а не то что несколько лет, как живет
Эрушетов, хуже любой ссылки. Какие же причины вынуждают его так поступать?
Может быть, он впал в отчаяние и ищет смерти?.. Нет, он не лезет на рожон,
под пули. И откуда отчаяние? Даже самую горячую любовь время излечивает. А
если не отвергнутая любовь, то что тогда?
Наше правительство поступило очень гуманно. Амнистия дает возможность
исправиться тем, в ком осталась еще хоть какая-то доля порядочности. Эти
люди имеют возможность стать полноправными гражданами. Какая же сила
удерживает Эрушетова?
Остается единственное: вероятно, он совершил тяжкое преступление,
убийство! Опасается, что это обнаружится и амнистия ему не поможет, он будет
отвечать по всей строгости закона".
Остановившись на такой версии, Забродин на некоторое время отвлекся от
дела Эрушетова.

В Тбилиси Забродин приехал днем. Его встретили грузинские товарищи. В
большом городе, зажатом со всех сторон горами, было жарко, и, пока
автомобиль мчался по извилистым улицам, Забродин с завистью смотрел на
зеленую гору Мтацминда, что возвышается над столицей Грузии. Там, вдали,
бесшумно двигались вверх и вниз вагончики фуникулера, поднимающие жителей в
прохладный парк.
Далеко на склоне горы он заметил знакомую древнюю церковь святого
Давида. Там захоронен Грибоедов. Потом перед ним раскрылась зажатая с двух
сторон в бетонные набережные Куры...И вот уже красивое здание гостиницы на
проспекте Руставели.
Друзья наперебой рассказывали, что нового построено в городе, с
гордостью сообщали о том, что заполняется водой Тбилисское море, и он вместе
с ними радовался их успехам.
На следующий день Забродин занялся делами. Он выяснил, что
контрразведке известны несколько контрабандистов, которых по ряду
соображений пока не трогали. Было известно, что и куда они переправляли, но
ничего подозрительного по связям с иностранными разведками зафиксировано не
было. Речь шла только о заграничных "тряпках" и сигаретах.
Несколько человек встречались с подозрительными иностранными туристами.
Эти связи были эпизодическими. Решили еще раз проверить и их.
Только к вечеру полковник смог выкроить время для группы Эрушетова. Он
позвонил полковнику Чхенкели, который руководил всей операцией.
- Заходите, дорогой, заходите, - услышал он приветливый голос. - Я уже
знаю, что нам нужно поговорить о деле Эрушетова.