"Виль Липатов. Повесть без начала, сюжета и конца..." - читать интересную книгу автора

виртуозно матерился, а женщин-работниц откровенно презирал. Сегодняшний
Булгаков был Коротышкой, палка в его руках казалась особенно неуместной, и
Нина Александровна втихомолку улыбнулась: "Актер из самодеятельности!" А
Сергей Вадимович деловито курил.
- Я усек вашу главную мысль,- с опасной любезностью сказал он.- Это
ничего, что я говорю в вашем торжественном стиле, Анатолий Григорьевич?
- Вам виднее: вы лесотехнические академии кончали.
- Точно,- согласился Сергей Вадимович и поклонился изящно.- Все, что вы
здесь говорили,- демагогия! - Легкомысленно посмеиваясь, Сергей Вадимович
поднялся, сунув руки в карманы, заходил по комнате; смотрел он при этом себе
под ноги.- Видите ли, Анатолий Григорьевич, вам не квартира важна, а
престиж... Это раз. А во-вторых, мы с женой слышали, что вы собираетесь
отказаться от квартиры, как только ее дадут вам...
- Брехня!
- Как же брехня, если вы позавчера в присутствии двух свидетелей
говорили об этом Ларионову...
- Брехня!
Вот теперь бывший механик сделался обычным Булгаковым - левый глаз у
него был прищурен, подбородок башмаком, нижняя губа брезгливо выпячена; на
стуле сидел как на троне, на Нину Александровну - женщину - не обращал
внимания. Поэтому она решительно положила ногу на ногу, сделав скучное лицо,
школьным голосом преподавателя математики сказала:
- И никаких пяти иждивенцев у вас нет, товарищ Булгаков. Сын с женой
через неделю уезжают в райцентр, Екатерина из города не вернется, а Лиля
готова сбежать от вас хоть сегодня. Что касается вашей жены, то она ни за
что не расстанется с огородом и со свиньями... Возле нового дома
приусадебного участка нет.
Стул-трон под Булгаковым скрипел и шатался, так как в свои шестьдесят
пять лет он был еще очень крепким, сильным и энергичным человеком; полнота
была не болезненной, а здоровой, тело тяжелым от мускулов, а не от жировой
прослойки, и, конечно, обыкновенный венский стул при каждом его движении
жалобно стонал, и когда он в третий раз пробасил: "Брехня!" - Сергей
Вадимович громко засмеялся.
- Конечно,- сказал он,- Александр Македонский был великим полководцем,
но зачем же стулья ломать! А во-вторых, товарищ Булгаков, судьбу нового дома
будем решать не мы с вами, а поселковый Совет... Дом попал в число тех
квадратных метров жилья, которые сплавконтора передала поселковому Совету.
Смотри, Нина, как поражен наш гость тем, что мы не желаем добровольно
отказаться от трехкомнатной квартиры. Ну, значит, не для красного словца о
вас говорили: "Самодержец!"
Сергей Вадимович по-прежнему казался несерьезным, ребячливым, но Нина
Александровна уже догадывалась, что под этим, надо предполагать и верить,
скрывается сильная воля, осторожная расчетливость, знание человеческих
слабостей, живой и подвижный ум, и чем несерьезней становился муж, тем
значительнее оказывалось дело, которым он занимался. Сергей Вадимович
внезапно прекратил движение по комнате, остановившись в противоположном от
Булгакова углу, драматически скрестил руки на груди.
- Чем еще могу быть полезным высокому гостю?
- Ничем,- неожиданно равнодушно ответил Булгаков и резко повернулся к
Нине Александровне.- Простите, товарищ Савицкая, но как вы можете