"Виль Липатов. Письма из Тольятти" - читать интересную книгу автора

разговаривает, смеется и гневается Его Величество рабочий класс, пришедший
на завод в гомерическом количестве: несколько тысяч одновременно. И уже
слабенько потрескивают куда-то тщательно запрятанные радиодинамики.
- Будите болельщиков-бильярдистов! - сурово приказывает Папуля. - Черти
окаянные, опять наверняка не позавтракали... Будите, будите, не
церемоньтесь...
На расталкивание харьковчан уходит целая минута, они наконец продирают
удивленные глаза: "Где это мы? Почему?" - затем на заспанных, измятых лицах
появляется нечто осмысленное: "Ах, да! Начинается рабочий день!"
Бородатый здоровяк Слава Меньшиков носит чуточку торжественное звание
"дефектчик", возле него уже щебечет крошечная девушка из отдела технического
контроля - существо в бригаде постороннее и, по мысли администрации бригады,
враждебно-чуждое, хотя - вот она, жизнь! - по серым глазам контролера Веры
Федосеевой, техника-автомобилестроителя, ненависти и враждебности к
дефектчику Славе Меньшикову и его друзьям не заметишь. Напротив, Вера
старается заглянуть в невозмутимое лицо Славы и весело попискивает:
- А почему вы вчера не были на танцах, Вячеслав? Танцы выдались такие
удачные, такие удачные, что... Просто не знаю, какие... Вы опять, наверное,
сидели над своей противной теормеханикой?
- Опять! - с пустой трубкой в зубах, по-своему иронически отвечает
Меньшиков. - Теормеханика - тот же сопромат. Сдашь - жениться можно...
- Жениться! Ах, ах, как вы смешно говорите, Вячеслав!
Между тем оживает и заводское радио - сначала слышен проверочный
щелчок, потом бумажное шебуршанье, а уж затем бодрячок диктор начинает
знакомое:
- Доброе утро, дорогие товарищи! Поздравляем с наступающим рабочим
днем, желаем хорошего настроения, больших и радостных трудовых достижений.
Льется спокойная и приятная музыка, несколько секунд конвейер
неподвижен, и члены бригады проделывают то, от чего мы ежедневно по утрам
приходим в недоумение и восторг... Они становятся в кружок, голова к голове,
то есть так, как это делают хоккеисты перед ответственным матчем, и что-то
клятвенно шепчут, что-то полумистическое произносят, кого-то или что-то
гипнотизируют... Беда в том, что нас в "хоккейный" кружок систематически не
приглашают, а мы люди гордые - сами не лезем, а только со стороны наблюдаем
за колдовски загадочным действом. Семидесяти секунд шептанья достаточно для
того, чтобы прояснились лица друзей-харьковчан, шляпка на Галине Чистовой
оказалась сидящей совсем набекрень; Неля Губанова - рабочая косточка -
деловито хмурит рисованные брови, Слава Меньшиков прячет трубку в карман
комбинезона, а контролер ОТК. Вера Федосеева достает что-то блестящее,
стеклянно-металлическое, ясно приспособленное для проверок, контроля и
устрашения. С мастером Юрием Семеновичем тоже произошла перемена - все
заняли законные на сегодня рабочие места, а он, напротив, сел за шахматный
столик и неторопливо расставил смешанные обиженным Костей фигуры.
- Пошел конвейер! Пошел!
Двухкилометровая махина на самом деле пришла в движение - поплыли
разноцветными ладьями полуготовые и почти готовые автомобили, приглушенно
зазвенел металл, взвывали гуще моторы "Жигулей" и автопогрузчиков на
проспектах и улицах завода, запели, зашипели и завыли электрические и
пневматические гайковерты... Звуки ВАЗа, как и запахи, ни с чем знакомым
сравнить нельзя, следовательно, описать невозможно; их надо специально