"Виль Липатов. Серая мышь" - читать интересную книгу автораво-вторых, объяснить, ты здря, Емельяныч, на Ванечку-то взъелся... Он вот
молчит, не перебиват. - Нет, уж ты рассказывай, Устинушка! Ты уж потешь народ, добрый молодец!.. Я вот даже радиво выщелкну, чтоб тебя послушать... Начинай с богом, Устинушка! Рассказ Устина Шемяки - Про это дело ежели рассказывать, то надо подробне рассказывать, чтобы склад был, а ежели склада не будет, то лучше и не рассказывать... Так что сидеть вам надо спокойно, перебивать меня не следоват, я и сам собьюси, когда на город переезживать стану... Ну, ежели по порядку соопчать, то это еще в тот год было, когда из рамщиков я само первым стахановцем был, меньше сто сорока процентов нормы не давал, с Доски почету не слезал, кажный месяц да квартал мне - премия! Когда сто рублев старыми, когда - двести, а когда и все пятьсот... Одним словом, давно это было, еще при старых деньгах, когда мы с Петрой Анисимовым, Кешкой Мурзиным да Аникитой Трифоновым на совещанье передового народу в область поехали. Я еще тогда ни разу в городе-то не был, как на фронт меня не брали, что я рамщик... Главне этой специальности в войну только одна специальность была - пилоправ!.. Ну, в город мы едем сразу опосля майских гулянок, пароход называтся "Пролетарий", мы - кажный при каюте, матрац под тобой мягкий, полосатый, ровно зверь зебра, на пароходе два буфета, в один всех запущают, в другой - только нас, стахановцев... Теперь вопрос Кривошеине гляжу: Степша Волков! "Здорово, парнишша, ты это откудова и куда, чего на пароход громоздишься при бостоновом костюме?" - "Тоже, - отвечат, - премию лажу получить, я счас на лесопункте механиком, мне зарплата - три тысячи пятьсот! Пошли-ка, парнишша, в буфет, мы за это дело разговор поимем..." Ладно! Хорошо! В область бежим пароходишком быстро, а народ все подваливат да подваливат! Обратно гляжу: Виталька Веденеев из Молчанова, назад глаз ворочу: Ивашка Балин из Парбигу... Ну, просто шею извертел - так знакомого народу шибко!.. Быстро ли, медленно, но приезжам в областной город, с пароходу сгружамся - мать честна! Тут тебе духовой оркестр, тут тебе плакат "Привет стахановцам!..". Тут тебе прям на берегу барышня сидит и командировочну деньгу дает. Я, к примеру, на стары деньги триста восемьдесят получил - рупь к рублю! Теперь надо за город объяснить... Дома, конешно, пребольшущи, транвай по рельсу бежит, названиват, в магазинах - коверкот! А в гостинице - абажур... Сам он, значится, круглый, розовый или зеленый, внутре проволока, кругом кисть! В самой гостинице три этажа, а на первом этаже - ресторан с музыкой. Даешь мужику, который меж столами бегат, двадцатку, говоришь: "Катюшу!" - получать "Катюшу"! Ну, тут, вам правду сказать, мы и начали при командировочных деньгах куражиться, разгул душе давать!.. Скажем, я за "Катюшу" двадцатку выброшу, Петра Анисимов, Кешка Мурзин, Аникита Трифонов, Степша Волков обратно же выбросят... Ну, вот тут ребята из Тогура, где церковь, претензию к нам имеют... Один, скажем, подходит, губу набок свертыват и так говорит: "Вы бы, - говорит, - чила-юльские, себе отдых дали, совесть поимели, как и, окромя вас, есть народ. Мы, говорит, |
|
|