"Виль Липатов. Серая мышь" - читать интересную книгу автора

у Брандычихи два рубля с копейками брал взаймы... Он на секунду открыл
глаза. - Брандычиха про это дело говорила Груньке Столяровой, а Грунька у
моей гадости ложку перца брала, так я сам слышал, как она в сенцах мою
бабу упреждала... Ты, говорит, свово-то седни держи, Ванечка-то, говорит,
с ранья у Брандычихи два рубля с копейками брал...
Витька Малых беззлобно рассмеялся, когда Ванечка Юдин, застигнутый
врасплох, беспрекословно вынул из кармана смятый и грязный рубль и,
хлопотливо присоединяя его к первому, быстро затараторил:
- А больше у меня нету! Рупь пятнадцать копеек я уже давал, а те
сорок три копейки, что у меня еще были, пришлося бабе отдать, как хлеба на
обед нету... Да чего ты лыбишься, Устин, да чего ты перекашивашься, когда
я у Брандычихи-то на сахар брал... Вчерась моя баба-то ей говорила:
"Хорошо бы до зарплаты рубля два одолжить!" А я этот разговор услыхал, да
вот утресь и пришел к Брандычихе. Раз обещала моей бабе, говорю, два
рубля, так давай их сюда, я по бабиному слову к тебе пришедши, но ты,
Брандычиха, дай мне не два рубли, а дай два с копейками как сахару тоже
нету... И что же это означат? Это то означат, что восьмидесяти семи копеек
не хватат... Ах, ах, где же их брать?
Ванечка Юдин не глядел на Семена Баландина, озабоченный, обращался
только к Устину и Витьке, но бывший директор шпалозавода густо
покраснел... Придя в себя окончательно, сделавшись на короткое время
прежним человеком, Семен Баландин страдал оттого, что пьет на чужие
деньги, и вот сейчас сидел съежившись, туго отвернув голову.
- Достанешь, Ванечка, восемьдесят семь копеек! - по-прежнему
насмешливо сказал Устин. - Вот чего это у тебя в правом кармане брякат,
когда перевертывашься с живота на спину?
- Ключи!
Устин весело захохотал.
- Ключи? А ну, еще раз перекатися-ка с брюха на спину... Нет, ты
перекатися-ка, перекатися-ка... Не хочешь?
- Ну, есть у меня полтина, - после паузы сказал Ванечка. - Так все
равно тридцати семи копеек не хватат!
- Добавлю тридцать семь копеек! - ответил Устин. - Почто мне тридцать
семь копеек не добавить, ежели ты, гадость, полтину кладешь!
Снова весело и незлобиво рассмеявшись, Витька Малых резво поднялся с
теплой земли. Ему было хорошо и счастливо оттого, что Ванечка и Устин
поладили, что нашлись восемьдесят семь копеек, что Семен Баландин,
справившись со смущением, опять грустно глядел в сторону Заобья. Витька
Малых был счастлив тем, что остался позади страх от рассказа о маленькой
серой мыши, что с лица Семена сошла смертная бледность и что Устин Шемяка
уже доходил до той стадии опьянения, когда казался не таким звероподобным,
как обычно. Все было хорошо в этом солнечном мире, и Витька Малых протянул
руку к Ванечке.
- Давай деньги! - смеясь от радости, потребовал Витька. - Я живой
ногой в магазин сбегаю...
Крепко зажав деньги в кулаке, поддернув штаны, Витька уже было
приготовился бежать в сельповский магазин, как услышал тонкий призывный
свист Ванечки Юдина, а потом заметил и другое - из синих елок показалась
наклоненная макушка и суковатая палка бабки Клани Шестерни. На этот раз
старуха появилась не одна, вслед за ней ветви раздвинула могучая рука жены