"Виль Липатов. Анискин и Боттичелли (Киноповесть)" - читать интересную книгу автора - Я тебе, отец, с этими иконами, чтоб им неладно было, могу помощь
оказать, - по-ночному тихо и ласково говорила Глафира. - Ежели их кто из наших, деревенских, увел, так я это дело через старух разведаю... Ну, чего помалкиваешь? - А того помалкиваю, что удивляюсь на тебя, мать. - С чего бы? - А вот с того, что к тебе эти старухи богомолки, как мухи на мед, липнут. Это отчего так производится? Глафира покосилась на мужа, затаенно улыбнулась, натянула одеяло до подбородка, опять улыбнулась. - Тебе про это сказать, ты осатанеешь, - проговорила она весело. - Ты, может, мне развод дашь. К богу меня привести хотят! - важно ответила Глафира. - Им это орден - жену милиционера в церковь притащить... Слушай, отец, а чего ты опять про Верку Косую спрашивал? Неужто она и к иконам отношение поимела? Анискин быстро повернулся на бок. - Имеет Верка Косая к иконам отношения или не имеет, - возбужденно проговорил он, - но она всегда там, где рубль. А мне школьный директор так объяснил, что есть иконы, которым цена - три тысячи рублей! Ну, как Верке Косой здесь деньгу не унюхать? Они замолкли. Услышалось, как шелестят деревья за открытым окном, как бурлит возле крутого яра обская вода, возится в листьях черемухи ночная птица. А потом и музыка донеслась - это пел, подыгрывая себе на гитаре, "шабашник" Юрий Буровских. - Узнаешь, кто поет? - спросил Анискин. выстаивает... Они еще немного помолчали, потом Глафира сонно сказала: - Я так смекаю, отец, что тебе с иконами помогу... А ты не смеись, ты не смеись, отец! Ну, вон как его повело! Вон он как раскудахтался! Участковый на самом деле хохотал во все горло и вытирал слезы. Просмеявшись, он потянулся к жене, ласково погладил ее по щеке, поцеловал в висок. - Ну, вот чего, - сказал он решительно, - давай-ка спать, мать-милиционерша. - Сплю, отец. А под звездным небом, под такой яркой луной, что газету читать можно, шла веселая троица. Посередине улицы двигалась продавщица деревенского магазина Евдокия, справа и слева от нее шли с гитарами в руках завклубом Геннадий Николаевич Паздников и "шабашник" Юрий Буровских. Он пел что-то очень хорошее из Булата Окуджавы. Когда же Буровских кончил, наступила некоторая пауза, потом Евдокия, прикрывая шелковым нашейным платком улыбку, сказала: - Прямо за сердце берете! И где вы только таким песням обучились, Юрочка? - Везде! - ответил Буровских. - Я везде учусь, Ду! Мир - институт, люди - студенты. Вечные студенты, Ду! Дуська повернула к нему очень красивое от лунного света лицо, |
|
|