"Марио Варгас Льоса. Похвальное слово мачехе " - читать интересную книгу автора

красота.
Сесар Моро


1. День рождения доньи Лукреции

В день своего сорокалетия донья Лукреция нашла у себя на подушке
записку. Неустоявшимся, детским почерком было тщательно выведено:


"Поздравляю с днем рождения! Я ничего не могу подарить
тебе, потому что у меня нет денег, но обещаю отлично учиться и
стать первым учеником: это и будет моим подарком. Ты самая
добрая и самая красивая, и я каждую ночь вижу тебя во сне. Еще
раз - с днем рождения!
Алъфонсо".

Было уже за полночь; дон Ригоберто, как всегда в это время, удалился в
ванную для еженощных омовений, совершаемых обстоятельно и неторопливо (после
эротики чистоплотность и уход за своим телом были главными его
пристрастиями; чистота душевная заботила его гораздо меньше). Донья
Лукреция, растроганная письмом пасынка, ощутила необоримое желание зайти к
нему и поблагодарить его. Эти несколько строчек означали, что она признана
полноправным членом семьи. Но, может быть, мальчик уже спит? Ничего. Она
осторожно, чтобы не разбудить, поцелует его в лоб.
Спускаясь по устланной коврами лестнице в комнату Альфонсо, она думала:
"Вот я и добилась своего, он полюбил меня", - и прежние ее страхи
рассеивались, как легкая дымка под лучами летнего лимского солнца. Она
позабыла набросить халат и шла в одной ночной сорочке черного шелка:
казалось, что ее белое, пышное, еще упругое тело невесомо парит в полутьме,
время от времени прорезаемой фарами проносившихся под окнами машин. Ее
длинные волосы были распущены, и она не сняла надетые к приходу гостей
кольца, серьги и ожерелье.
Из-под двери детской - ну, конечно, Фончо всегда читает допоздна! -
пробивалась полоска света. Донья Лукреция чуть слышно постучалась и вошла. В
желтоватом свечении, окружавшем лампочку ночника, над томиком Александра
Дюма она с трепетом увидела лик Младенца Христа. Спутанные золотистые
локоны, полуоткрытый от удивления рот с двумя рядами белоснежных зубов,
большие голубые глаза, напряженно всматривающиеся в темноту за порогом.
Донья Лукреция, не шевелясь, с нежностью разглядывала мальчика. Как он мил!
Настоящий ангелок или паж, сошедший с одной из тех галантных гравюр, которые
ее муж хранит за семью замками.
- Это ты?
- Какое милое письмецо ты мне написал, Фончо. Право, лучшего подарка ко
дню рождения я никогда не получала.
Мальчик вскочил и теперь стоял в кровати, улыбаясь донье Лукреции и
раскрывая ей объятия. Она тоже улыбнулась, приблизилась к нему и вдруг
перехватила его взгляд, в котором ликование уступило место растерянности,
изумленный взгляд, замерший на ее полуоткрытой груди. "Боже мой, я же почти
голая, - подумала она. - Забыла халат, дура. Какое зрелище для бедного