"Марио Варгас Льоса. Город и псы " - читать интересную книгу авторалица смягчились: опасность миновала всех, кроме Порфирио Кавы. Белые кости
замерли и теперь резко выделялись на грязном полу. На одной выпало три, на другой - один. - Четыре, - повторил Ягуар. - Кому идти? - Мне, - пробормотал Кава. - Я сказал четыре. - Пошевеливайся, - сказал Ягуар. - Сам знаешь, второе окно слева. Каве стало холодно. В умывалке окон не было, и от спальной ее отделяла тонкая деревянная дверь. В прошлые зимы дуло только в спальнях, из щелей и разбитых окон. А теперь ветер разгуливал по всему зданию и по ночам свистел в умывалках, выдувая и вонь и тепло, накопившиеся за день. Но Кава родился и вырос в горах, он привык к стуже. Ему стало холодно от страха. - Все? Можно ложиться? - спросил, моргая сонными глазками, Питон - огромный, громогласный, увенчанный сальной копной волос. Голова у него большая, лицо - маленькое, рот - всегда разинут, к оттопыренной нижней губе прилипла крошка табаку. Ягуар обернулся к нему. - Мне в час заступать, - сказал Питон. - Хоть бы немножко вздремнуть. - Идите, - сказал Ягуар. - В пять разбужу. Питон и Кудрявый вышли. Кто-то из них чертыхнулся, споткнувшись о порог. - Придешь - буди меня, - сказал Ягуар. - И не копайся. Скоро двенадцать. - Ладно, - сказал Кава. Его лицо, обычно непроницаемое, сейчас казалось усталым. - Пойду оденусь. коек; в этой длинной, высокой комнате он все знал на память. Сейчас здесь было тихо, спокойно, разве что кто захрапит или забормочет во сне. Он добрался до своей койки, второй справа, нижней, в метре от входа. Ощупью вынимая из шкафа ботинки, штаны и защитного цвета рубаху, он чувствовал табачное дыхание негра Вальяно, который спал на верхней койке, поблескивая в темноте двумя рядами крупных белых зубов. "Грызун", - подумал Кава. Бесшумно и неторопливо он снял фланелевую голубую пижаму, оделся, накинул суконную куртку. Потом, осторожно ступая - ботинки скрипели, - пошел к койке Ягуара. Тот спал в другом конце, у самой умывалки. - Ягуар... - На. Бери. Кава протянул руку. Оба предмета были холодные, один из них еще и шершавый. Фонарь Кава оставил в руке, напильник сунул в карман. - Кто дежурит? - спросил Кава. - Писатель и я. - Ты? - Меня Холуй заменяет. - А в других взводах? - Трусишь? Кава не ответил. На цыпочках пробрался к дверям. Осторожно открыл одну створку, она скрипнула. - Грабят! - крикнул кто-то в темноте. - Бей его, дежурный! Голоса Кава не узнал. Он выглянул; пустой двор слабо освещали фонари с плаца, отделявшего кадетские казармы от луга. Контуры трех цементных блоков |
|
|