"Марио Варгас Льоса. Разговор в Соборе" - читать интересную книгу автора

вместе с ними она на кровати. Есть! Она засмеялась - ой, щекотно, - но
продолжала отбиваться руками и ногами, засмеялся тоскливо и Попейе: уйди ты
отсюда, конопатый, дай мне. Чего это я пойду, сам иди, и Сантьяго отпихнул
Попейе, а Попейе - Сантьяго, никуда на пойду, расстегнутая одежда и
взлохмаченные волосы, мелькание рук и ног, сбитое одеяло. Вы меня задушите
сейчас, мне дышать нечем: ах, ты смеешься, плутовка. Да отпустите меня,
слышится задавленный ее вскрик, прерывистое звериное дыхание, и вдруг - тсс!
и опять толчки и вскрики. Тсс, - зашипел Сантьяго, тсс, - это уже Попейе, -
дверь! Это Тете! - подумал он и весь обмяк. Сантьяго подскочил к окну, а он
не мог пошевелиться: Тете! Тете!
- Ну, Амалия, нам пора, - Сантьяго поставил бутылку на стол. - Спасибо
за угощение.
- Вам спасибо, ниньо, - сказала Амалия. - Спасибо, что навестили, и за
подарок спасибо.
- Ты приходи к нам как-нибудь, - сказал Сантьяго.
- Конечно приду, - сказал Амалия. - Кланяйтесь от меня барышне.
- Да выметайся же отсюда, чего ждешь? - сказал Сантьяго. - А ты,
кретин, заправь рубашку, причешись.
Вспыхнул свет. Попейе, приглаживая волосы, заправляя рубашку в штаны,
испуганно глядел на него: да выйди же из комнаты. Но Амалия по-прежнему
неподвижно сидела на кровати, им пришлось силой поднять ее, и она, тупо
глядя перед собой, наткнулась на тумбочку, пошатнулась. Живо, живо! Сантьяго
натягивал сбившееся покрывало, Попейе выключил проигрыватель, да выйди же,
идиотка! Она не трогалась с места, глядела на них непонимающе и удивленно,
выскальзывала из рук, но тут открылась дверь, и они отпрянули: здравствуй,
мамочка! Попейе увидел сеньору Соилу и попытался выдавить из себя улыбку -
она была в брюках, а на голове темно-красный тюрбан - добрый вечер, сеньора,
а сузившиеся улыбкой глаза сеньоры остановились на Сантьяго, потом на
Амалии, и улыбка стала гаснуть, гаснуть, пока не исчезла вовсе: здравствуй,
папа! Попейе увидел за плечом сеньоры Соилы полнощекое усатое смеющееся лицо
в седоватых бакенах, лицо дона Фермина: привет, Сантьяго, твоей маме не
понра... а, Попейе, здорово, и ты здесь? Дон Фермин в рубашке без
воротничка, в летнем пиджаке, в легких мокасинах вступил в комнату, протянул
руку Попейе: добрый вечер, дон Фермин.
- Ты, Амалия, почему не спишь? - спросила сеньора Соила. - Уже первый
час.
- Мы страшно проголодались, я ее разбудил, чтобы принесла нам
сандвичи, - сказал Сантьяго. - А вы же решили ночевать в Анконе?
- Твоя матушка забыла, что у нас завтра к обеду гости, - сказал дон
Фермин. - Семь пятниц на неделе, как всегда.
Краем глаза Попейе видел Амалию: с подносом в руках, глядя в пол, она
шла к дверям, слава богу, прямо и не шатаясь.
- Тете осталась у Вальярино, - сказал дон Фермин. - Вот и накрылся мой
чудный план отдохнуть хотя бы этот уик-энд.
- Как, уже первый час? - сказал Попейе. - Убегаю, мы засиделись, я-то
думал, всего часов десять.
- Ну, как поживает наш сенатор? - спросил дон Фермин. - Все в трудах? В
клубе даже не показывается.
Она проводила их, вышла вместе с ними на улицу, а там Сантьяго похлопал
ее по плечу, а Попейе сделал ручкой: пока, Амалия, и они двинулись к