"Марио Варгас Льоса. Литума в Андах " - читать интересную книгу автора

- Ну это уж какое-то свинство, - пробормотал Карреньо. - Грязный
Боров. И хорошо, что подох. Туда ему и дорога.
- Но ты, несмотря на это, влюбился в Мерседес. А любовь все осложняет,
Томасито.
- Мне ли не знать, - сокрушенно вздохнул молодой полицейский. - Если
бы я не влюбился, разве сидел бы я сейчас в этой забытой Богом пуне,
дожидаясь, когда соизволят прийти эти паршивые фанатики, чтобы пристукнуть
нас.
- Ты ничего не слышишь? - насторожился Литума. - Пойду взгляну на
всякий случай. - Он поднялся, взял револьвер и, приоткрыв дверь, выглянул
наружу. Посмотрел по сторонам и, посмеиваясь, вернулся на свою
раскладушку. - Нет, это не они. Знаешь, мне сейчас в лунном свете
померещилось, что я вижу немого, будто он тащит что-то.
Что со мной теперь станется? Лучше не думать об этом. Податься в Лиму,
а там видно будет. Как покажется он на глаза своему крестному после всего
случившегося? Это самое тяжелое. Тот вел себя как порядочный человек по
отношению к тебе. А как ты ему отплатил? Тут, Карреньо, ты уж
действительно, что называется, вляпался. Крепко вляпался, но теперь это
тоже не важно. Теперь, подпрыгивая на выбоинах и касаясь ее, он чувствовал
себя лучше, чем в Тинго-Марии, когда, дрожа и задыхаясь, слушал, что
происходит за стеной. Значит, все эти крики, стоны, мольбы, эти удары и
угрозы были представлением? Притворством? А вдруг нет?
- Я ни о чем не жалею, господин капрал, поверьте. Что случилось, то
случилось. Но все дело в том, что я, как вы уже догадались, влюбился в нее.
В конце концов их обоих сморил тяжелый сон, пропитанный сладким
запахом манго. Мерседес пыталась опереться головой о мешок, но из-за тряски
у нее ничего не получалось. Карреньо слышал, как она недовольно ворчала,
видел, как она ерзала, тщетно стараясь примоститься поудобнее.
- Давай-ка сделаем так. - Он старался говорить как можно небрежнее. -
Отдохни сначала ты на моем плече, а потом я на твоем. Если мы не поспим
хоть немного, приедем в Лиму полуживыми.
- Смотри-ка, дело принимает серьезный оборот, - отметил Литума. -
Давай-давай, Томасито, рассказывай, как сорвал первый цветок.
- Ну, я тут же вытянул руку, приготовил ей уютное местечко. И она
прильнула ко мне, положила голову мне на плечо.
- И у тебя, конечно, встал?
Парень и на этот раз пропустил его замечание мимо ушей.
- Я обнял ее. То есть подхватил, чтобы ей было удобней, - уточнил
он. - Она была вся влажная. И я тоже. Ее волосы щекотали мне лицо, попадали
в нос. Ее округлое бедро упиралось мне в ногу. А когда она говорила, то
касалась губами моей груди - я чувствовал сквозь рубашку ее теплое дыхание.
- А у кого встает, так это у меня, мать твою... - сказал Литума. - Что
мне теперь делать, Томасито? Отрезать его, что ли?
- А вы выйдите помочитесь, господин капрал. На свежем воздухе сразу
опадет.
- Ты очень религиозный? Истовый католик? Ты не можешь примириться кое
с какими вещами, которые происходят между мужчиной и женщиной? За такой
грех ты его и убил, да, Карреньито?
- В общем, она была совсем близко - и я чувствовал себя счастливым. Я
сидел молча, не шевелясь, слушал, как надрывается грузовичок, взбираясь все