"Чарльз де Линт. Волчья тень ("Легенды Ньюфорда" #11) " - читать интересную книгу автора

эфемерных существ.
- Мы - Эдар. Создания Мидона, срединного мира.
- Не поняла...
- Ты знаешь, что гезан живет между всеми вещами?
- Гезан?
- Волшебство.
Я киваю. Это мне и Софи, и Джо объясняли. Волшебство лежит между днем и
ночью, между синим и желтым, между любыми двумя вещами.
- Мидон - праматерь всего, что между, - объясняет Тоби. - Она - полумир
или междумирье, которое минует каждый, проходя из твоего мира в этот. Иногда
она - как кисея, иногда шире великих равнин Нидиана. Говорят, весь гезан
проникает в ваш мир, и в этот тоже, из Мидон. Ты тоже прошла сквозь
срединную страну, раз сидишь здесь и говоришь со мной.
- Ты про сон говоришь? Я думала, все это, - обвожу рукой лес, - мой
сон.
Он улыбается:
- Нет, сон только перенес тебя сюда. Мир духов так же реален, как твой,
только он в другом месте. А двери между ними создает срединная страна, но ее
границы изменчивы и она малодоступна - разве только по пути из мира в мир.
Между срединной землей и мирами, которые она соединяет, такая же разница,
как между Народом и Эдар. Только у нее есть предназначение, и у Народа тоже,
а мы просто выдумки, живущие по прихоти воображения до тех пор, пока кто-то
в нас верит.
Эти слова словно произносит другой голос: не тот простодушный веселый
паренек, с которым я недавно познакомилась, а существо с тем же веселым
личиком, но обладающее мудростью старика - знаниями, приносящими не
понимание, не интеллектуальную радость, а только отстраненную печаль.
Проступил наружу тот шепоток мудрости, который я временами замечала в его
глазах.
- Кто ты на самом деле? - слышу я собственный голос.
- Лицо под древесной корой, - отвечает он, - дитя, которое покинула
Зеленая Женщина, чтобы следовать за призраком Грайн Эун, солнечной птицы. -
Он поднимает руку с вытатуированной молнией. - Это ее талисман, - добавляет
он, - полученный от Дедушки Грома. А это, - он поднимает другую руку, где
молния заключена в круг, - счастье, ушедшее в землю, какой она была, пока
Ворон не поднял из тьмы круглый панцирь черепахи - мир. Хотя кое-кто
говорит, что это Луна - сердце Нокомис, а счастье - извивающаяся змея, а не
молния.
Его темные карие глаза долго изучают меня, а потом он спрашивает:
- А ты кто на самом деле?
- Я же сразу сказала: художница. Здесь чужая. Просто гостья, ничего
больше.
- А свет в тебе так ярко горит, потому что?..
Я качаю головой:
- Об этом я совсем ничего не знаю.
Он с серьезным видом кивает. Потом словно кто-то проводит рукой по его
лицу, снова преображая его. Он ухмыляется и смотрит вверх.
- Не хочешь забраться на дерево? - спрашивает он. - Ветки у самой
макушки сочатся волшебством. Соберем каждый по пучку и станем волшебниками.
Я собираюсь высказаться по поводу его сменяющихся лиц, но тут же решаю,