"Виктор Лихачев. Кто услышит коноплянку? [H]" - читать интересную книгу автора

говорит, а скажет несколько слов, самых простых, улыбнется - и будто вдруг светлее становится. А
если бы вы знали, Михаил Прокофьевич, какие эта девочка мучения претерпела. Сейчас ей вроде бы
немного полегче - она только две недели, как из клиники вернулась. Заведующий клиникой,
профессор Румянцев, - мой учитель, помогает нам. Периодически он Лизу к себе берет.
- А операция?
Наталья Михайловна только махнула рукой:
- Скольким детям такие операции нужны! Про одного-двух снимут сюжет, покажут по телевидению,
а народ у нас сердобольный, глядишь, семья деньги на операцию соберет. А как быть остальным?
- Народ сердобольный, а государство?
- Вы же журналист, зачем такие вопросы задаете, ответы на которые сами знаете?
- Умолкаю. Простите.
- Ничего. Я иногда думаю, а за что людям приходится терпеть все эти мучения? Бобровым с Лизой
еще в какой-то мере повезло - она не капризная девочка. В других "моих" семьях родителям куда
тяжелее приходится. Больной человек, даже ребенок - сами понимаете. Нервная система
расшатана...
- Меня это тоже ждет?
Наталья Михайловна резко остановилась и посмотрела ему в глаза.
- Вас - нет.
- Вы уверены?
- Когда первый раз увидела - не была уверена. А сейчас... Что-то произошло с вами. Знаете, - она
опять взяла его за руку и смущенно улыбнулась, - вы с Лизой чем-то похожи. Как отец и дочь.
Правда. Вероятно, поэтому вы так легко сошлись.
- Похожи внешне?
- Нет, здесь вам с Виктором Ивановичем Бобровым конкурировать не стоит, - засмеялась Наталья
Михайловна. - А может, чтобы человек стал тем, кем он должен быть, с ним должна произойти беда?
Шучу.
В прежние времена Киреев на эти слова ответил бы: "А в каждой шутке есть доля правды", но сейчас
ему не хотелось быть банальным. Он молчал. Молчала и Наталья Михайловна.
В метро им опять нужно было ехать в разные стороны. Киреев бережно, почти нежно пожал
протянутую ему руку.
- Спасибо за то, что познакомили меня с Лизой. Спасибо за поддержку. Давайте обязательно сходим
к бобренку на день рождения. Если я буду жив, конечно.
- Куда вы денетесь? А с операцией решили что-нибудь? Лечитесь?
- Сегодня об этом не будем, хорошо? Не обижайтесь, но если бы вы знали, как приятно об этом не
думать.
- Я знаю.
- Еще раз спасибо - и уезжайте. Ваши мужики вас ждут, а уже поздно.
Внезапно она качнула головой. Глаза были опущены.
- Я что-то не то сказал? - встревожился Киреев. - У вас неприятности?
- У меня - ничего.
- В каком смысле?
- В самом прямом. Приду домой, а в доме тишина. Одни фотографии со стен на меня смотрят.
- Фотографии? Чьи?
- Мужа и сына. Год назад мы машину купили... Несколько лет копили. Счастливы были - не
передать. К морю поехать хотели...
- Наталья Михайловна, я ведь не хотел...
- Ничего. Сейчас боль глуше стала. Тоска острее, а вот боль - глуше.
- Они... погибли?
- Коля с Илюшей? Ехали мы на дачу, под Звенигородом. Коля что-то хотел мне сказать, я не
расслышала. Он обернулся и... Машину вынесло на встречную полосу... До сих пор не могу себе