"Томас Лиготти. Беседы на мертвом языке" - читать интересную книгу автора

не споткнуться о костюм. Его сестра уже нетерпеливо ждала на тротуаре. "Наш
дом красный с черными ставнями. На улице Эш". Не дожидаясь реакции на свой
ответ, мальчик догнал сестру, бок о бок жених с невестой побрели вниз по
улице, в этот вечер все другие дома были давно закрыты для посетителей. Он
смотрел, как их фигуры уменьшались вдали, исчезая в темноте.
Холодно, надо закрыть дверь. Больше не на что смотреть; он удачно
сфотографировал неожиданную встречу для воображаемого семейного альбома. В
этом году их лица светились еще ярче. Может быть, они и правда не изменились
и никогда не вырастут. Нет, - подумал он в темноте спальни. Все меняется и
всегда к худшему. Но сейчас они не могут внезапно преобразиться, только не в
его мыслях. Снова и снова он возвращал их, чтобы убедиться в том, что они те
же.
Он завел будильник, чтобы проснуться рано к утренней мессе. В этом году
никто не пойдет с ним в церковь. Ему придется идти одному.
Одному.


III

На следующий Хэллоуин выпал снег, тонкий слой белизны обтянул землю и
деревья, придавая окрестностям бледный вид. Эта замерзшая пена переливалась
в лунном свете. Отблеск внизу отражался в звездах, застывших наверху, в
ночи. Звероподобные снеговые тучи на западе грозились вторгнуться и нарушить
спокойствие, отрезав отражение от его источника и превратив красоту в
тусклую пустоту. Все звуки были опустошены холодом, они стали криками
перелетных птиц в пустынном ноябрьском закате.
- Еще даже не наступил ноябрь, а уже посмотрите..., - так думал он,
глядя сквозь стекло входной двери. Мало кто ходил сегодня по улицам, и еще
меньше домов было открыто для этих смельчаков, запертые двери и погашенный
свет на крыльце прогоняли их, заставляя слепо скитаться в тумане. Он и сам
немного сделал для привлечения гостей, даже не зажег фонарь, чтобы указать
на свое прибежище в ночи.
Впрочем, как бы он смог донести такую тяжелую вещь со своей ногой?
После удачного падения с лестницы он теперь получал пенсию от правительства.
Ему пришлось несколько месяцев пролежать в одиночестве своего дома.
Он молился о наказании, и ему вняли. Дело не в ноге, которая приносила
лишь физическую боль и неудобство, наказанием стало одиночество. Он помнил,
что таким образом его учили уму-разуму в детстве: запирали в холодный
каменный подвал, куда проникал только свет из маленького запыленного окошка
в углу. В этом углу он и стоял, стараясь приблизиться к свету. Именно там он
однажды увидел, как муха попадает в паутину. Он смотрел и смотрел до тех
пор, пока не появился паук, чтобы отведать свою добычу. Он наблюдал за всей
сценой, содрогаясь от ужаса и тошноты. Когда все закончилось, ему хотелось
что-нибудь сделать. Он сделал. Украдкой, словно хищник, он подцепил паучка и
снял его с паутины. Паук был совершенно безвкусным, только на мгновение
сухому языку стало щекотно.
"Шутка или угощение", - он услышал знакомые слова, и почти встал, чтобы
с трудом, опираясь на палку, доковылть до двери. Но пароль Хэллоуина
прозвучал где-то вдали. Почему он показался ему таким близким на мгновение?
Усиливающиеся эхо воображения, где далеко - близко, внизу - наверху, боль -