"Андрей Льгов. Олаф Торкланд и принц данов ("Непобедимый Олаф" #1)" - читать интересную книгу автора

палубу. Если, по всеобщему мнению, вещь была малоценной, ее просто
выкидывали за борт, в жертву Ньерду, морскому богу.
Работа спорилась, трюм ладьи пустел на глазах. С грубыми мужскими
шутками и суровыми скандинавскими песнями викинги прикарманивали чужое
добро, после войны и пира грабеж был самым любимым делом для хирда Олафа
Торкланда, от этой работы никто не отлынивал, она несла свет и радость в
души этих просоленных, угрюмых морских владык.
Сам Олаф никогда не любил рыться в вонючем, сыром трюме. Как подобает
вождю, он ходил по палубе и носком сапога расшвыривал тюки, плотоядно
рассматривая добро.
К великому сожалению предводителя, на этом корабле не оказалось ничего
заслуживающего внимания доблестного воина.
- Ну что это такое? - причитал победитель. - Каждый второй корабль
напихан мусором. О Великий Один! - бурчал Торкланд, задрав голову к небу.
- Зачем же ты послал мне столь славную победу, если не хочешь наградить
меня за это бурдючком ароматного эля, за что гневаешься, о Великий, чем я
тебе не услужил? Уж я-то принес тебе жертв больше, чем все урманские ярлы,
вместе взятые.
Он досадливо пинал ногой связки соболиных шкурок, сбрасывая их за борт.
Хирд, замерев, стоял вокруг вождя, благоговейно слушая молитву,
возносимую Одину. В такие минуты никто не смел шевельнуться, боясь
нарушить священное слово их ярла, обращенное к своему покровителю.
Наконец Олаф устал говорить. Слова кончились, и он утомленно опустился
на скамью. Воины нетерпеливо двинулись ко второй ладье, накрепко
пришвартованной крюками к борту "Йормунганда".
В бою хирдманы легко расправились с командой этого корабля, смело
бросившейся на помощь своим товарищам, но не успели обследовать трюм,
увлекшись поединком Олафа и гардарикского великана, теперь они спешили
наверстать упущенное.
- Один с нами! - раздался приглушенный крик из трюма ладьи. - Один
услышал голос нашего вождя!
Расстроенный Олаф сначала даже не разобрал сказанного, но тут его
чуткий слух различил до боли знакомый скрип палубы, подобный тому, который
издает катящаяся по палубе полная бочка.
Он встал со скамьи, не веря своим ушам. Действительно, его хирдманы
выкатывали из трюма здоровенную дубовую бочку. Ее перевернули на попа, и
хирдман Хельдвйг кулаком высадил донышко.
- Эль! - воскликнул он коротко, обмакнув лохматую бороду в пахучую
жидкость.
Нетерпеливые взоры обратились в сторону Олафа. Тот медленно перелез
через борт на палубу захваченной ладьи и твердым, широким шагом направился
к сгрудившимся вокруг бочки воинам.
Один услышал просьбу своего любимца! Ну а как же могло быть иначе, так
было всегда и так будет вечно. Теперь Олаф в этом почти не сомневался.
Хирд расступился, пропуская вождя, право первого куска добычи было
незыблемо. Олаф подошел, обхватил бочку руками и, покряхтев, отступился.
- Тяжеловата для вас, братцы, будет, упьетесь, надо отлить, - сказал
он, важно потирая усы.
Хирдманы удивленно переглянулись. Что еще задумал их предводитель?
- Ну что стали? Йорхан, бегом за ковшом!