"Норман Льюис. Сицилийский специалист " - читать интересную книгу автора

- Потому что туда, где мне приходится бывать, с семьей не ездят. На Кубе
сейчас революция; людей убивают на улице. В такое место не приезжают с женой и
детьми. Я, наверное, еще раз туда полечу, и если к тому времени революция
закончится, вы полетите со мной. Обещаю.
Но Тереза не успокоилась и обиженно молчала весь остаток дня. Впервые ему
пришлось добиваться ее благосклонности, а не наоборот, как бывало после их
немногочисленных ссор в прошлом.

***

Марк оставил Линде билет до Нью-Йорка на контроле, и когда он вошел в
самолет, она уже сидела на своем месте. Он не смотрел на нее. Прошла
стюардесса с охапкой журналов. Марк взял "Ньюсуик" и укрылся за ним. Когда он
через несколько минут оглянулся, Линда что-то оживленно рассказывала своему
соседу, который наклонился к ней и с интересом слушал. Марк заметил, что белый
полотняный костюм идет ей больше, чем парчовое платье на сцене "Баварского
замка". Она, по-видимому, понимала, почему он не хочет, чтобы их видели в
самолете вместе И в рейсе из нью-йоркского аэропорта "Ла-Гардиа" до Майами они
тоже сидели отдельно. На этот раз она сидела впереди него, во втором ряду,
казалась умиротворенной и спокойной, выпила два виски, потом, нажав кнопку,
вызвала стюарда и о чем-то с ним говорила, помогая себе изящными жестами
танцовщицы с острова Бали. Позже, благоухающая и отчужденная, сопровождаемая
взглядами мужчин, она проследовала в туалет, где пробыла довольно долго.
В Майами ему пришлось помочь ей при прохождении паспортных формальностей.
- Что это? - спросила она.
- Туристская карточка. Она тебе понадобится на Кубе.
- Ты не сказал мне, что мы едем за границу.
- Гавана - не заграница. Это - Соединенные Штаты в тропиках. Там говорят
по-английски.
- Что ж, очень хорошо, - сказала она. - Я когда-то видела фильм про Кубу.
С Элис Фей, да? Мне давно хотелось побывать в Гаване.

***

С высоты в десять тысяч футов Куба казалась сияющим островом в чехле из
зелени. Самолет прорвался сквозь кучевые облака и воздушные течения и ранним
вечером высадил их на Ранчо-Бойерос. И сразу они погрузились в теплый, как
парное молоко, воздух, исходящий от пальм зеленоватый свет и нелепую толпу
туристов в соломенных шляпах и с маракасами, которыми они непрерывно трясли.
Теперь Марк и Линда были неразлучны. Марк вел Линду, и чем откровеннее
выражали свое восхищение коренастые мужчины в безупречно накрахмаленных
рубашках, неохотно сторонившиеся, чтобы пропустить их, и провожавшие ее
горящими взглядами, тем крепче он прижимал к себе ее локоть. На лимузине они
добрались до центра города, где Марк поселил Линду в отеле "Линкольн", а сам
поехал в "Севилью". Там, как ему было, известно, остановился Кобболд.
Он зарегистрировался и получил номер на пятом этаже, выходивший окнами на
узкую улицу с оживленным движением. И сама гостиница тоже была шумной, с
голыми, выложенными плиткой полами и хлопающими дверями; прохладные стены ее
еще не поглотили накопившуюся за день жару. Он принял душ, переоделся в легкий
костюм и попытался позвонить Кобболду, но на коммутаторе ответили, что не