"К.С.Люис. Боль утраты. Наблюдения" - читать интересную книгу автора

пролетает сквозь них, оно рассекает их на две половинки, две полусферы,
которые и соприкасаются на время своего земного существования. Но именно
этого я жажду, именно это я оплакиваю, именно этого мне так не хватает, двух
половинок круга, за пределами их соприкосновения.
Вы мне говорите "Она продолжает существовать", но моя душа, мое тело,
все мое существо взывают: "вернись, вернись ко мне, будь этим кругом ,
соприкоснись с моим на космическом корабле Природы!" Но я знаю - это
невозможно. Я хочу того, чего я никогда не получу. Старая добрая жизнь,
шутки, споры, бокал вина, до боли знакомая, обыденная - жизнь. С какой
стороны ни посмотри, "Х. умерла" означает "Все это умерло с нею". Это стало
частью прошлого. И прошлое это прошлое, это прошедшее время, еще одно
название смерти или самих небес, где находится все то, что было и умерло.
Поговорите со мной о религиозной истине, и я с удовольствием послушаю,
Говорите о религиозном долге, я покорно выслушаю. Но не пробуйте говорить со
мной о том, что религия утешает, иначе я подумаю, что вы меня просто не
понимаете.
Конечно, если вы буквально верите во встречу с родными и близкими в
загробном мире, которое люди воображают совершенно по-земному, это меняет
дело. Однако этого не подтверждают никакие тексты, все почерпнуто из плохих
гимнов и дешевых литографий, в Библии об этом ничего не сказано. Да и звучит
совсем уж неправдоподобно. Действительность никогда не повторяется. Нельзя
отнять что-то, а потом вернуть в том же виде . Спиритуалисты живо
заглатывают приманку: "все там совершенно такое же, как здесь". В Раю тоже
курят сигары. Вот чего бы нам хотелось. Реставрировать прошлое счастье.
Именно этого хочу и я, об этом плачу по ночам, шепча в пустоту
страстные мольбы.
Как цитирует бедный С., "Не оплакивайте тех, у кого не остслось
надежды". Меня поражает, как мы прилагаем к себе слова, адресованные лучшим
из нас. То, что говорит Св. Павел, может утешить тех, кто любит Бога больше,
чем умерших, а мертвых больше, чем самого себя. Когда мать оплакивает свое
дитя, она скорбит не по ребенку, которого потеряла, а по тому, что потерял
ее ребенок, утешение она находит в вере, что ее дитя обрело другую жизнь,
оно не утратило своего предназначения навсегда. Но утешение также в ее вере,
что потеряв самое дорогое существо, смысл ее существования, она не утратила
самого главного, она надеется " прославлять Бога и находить в Нем вечную
радость". Утешение матери в вечном божественном духе, который будет с ней
всегда. Но нет утешения ее материнству. Радости материнства отняты у нее
навсегда. Никогда и нигде не подержит она сына на коленях, не искупает его,
не почитает ему сказку, не помечтает о его будущем, никогда не увидит своих
внуков.
Мне говорят: "Ей сейчас хорошо", мне говорят "Она успокоилась". Откуда
у них такая уверенность? Я не хочу сказать, что я боюсь самого худшего. Чуть
ли не последние ее слова были: "Я в мире с Богом", а она не всегда была с
Ним в мире. И она никогда не лгала. И ее было трудно обмануть, особенно,
если этот обман был в ее пользу.. Я не говорю, что она солгала . Но откуда
они взяли, что со смертью кончаются все страдания? Половина христианского
мира и миллионы верующих на Востоке уверены в обратном. Откуда они знают,
что она успокоилась? Почему разлука , которая так ужасна для оставшегося, не
должна приносить боль ушедшему?
"Потому что она сейчас в руках Бога". Но если на то пошло, она и раньше