"Клайв Стейпл Льюис. Конь и его мальчик (Хроники Нарнии III)" - читать интересную книгу автора

Так оно и было. Река перед ними разделялась на два рукава, и вода на
утреннем солнце ярко сверкала. Справа, немного подальше, белели паруса;
прямо впереди был высокий многоарочный мост. По мосту неспешно брели
крестьяне. Одни несли корзины на голове, другие вели осликов и мулов.
Путники наши как можно незаметней присоединились к ним.
- В чем дело? - шепнул Шаста Аравите, очень уж она надулась.
- Тебе-то что! - почти прошипела она. - Что тебе Ташбаан! А меня
должны нести в паланкине, впереди - солдаты, позади - слуги... И прямо во
дворец, к Тисроку (да живет он вечно). Да, тебе что...
Шаста подумал, что все это очень глупо.
За мостом гордо высилась городская стена. Медные ворота были открыты;
по обе стороны, опираясь на копья, стояло человек пять солдат. Аравита
невольно подумала: "Они бы мигом встали прямо, если бы узнали, кто мой
отец!..", но друзья ее думали только о том, чтобы солдаты не обратили на
них внимания. К счастью, так и вышло, только один из них схватил морковку
из чьей-то корзины, бросил ее в Шасту, и крикнул, грубо хохоча:
- Эй, парень! Худо тебе придется, если хозяин узнает, что ты возишь
поклажу на его коне!
Шаста испугался - он понял, что ни один воин или вельможа не примет
Игого за вьючную лошадь, - но все же смог ответить:
- Он сам так велел!
Лучше бы ему промолчать - солдат тут же ударил его по уху, и сказал:
- Ты у меня научишься говорить со свободными! - но больше их никто не
остановил. Шаста почти и не плакал, к битью он привык.
За стеной столица показалась ему не такой красивой. Улицы были узкие и
грязные, стены - сплошные, без окон, народу - гораздо больше, чем он думал.
Крестьяне шли на рынок, но были тут и водоносы, и тор-
говцы сластями, и носильщики, и нищие, и босоногие рабы, и бродячие
собаки, и куры. Если бы вы оказались там, вы бы прежде всего ощутили запах
немытого тела, грязной шерсти, лука, чеснока, мусора и помоев.
Шаста делал вид, что ведет всех, но вел Игого, указывая носом, куда
свернуть. Они поднимались вверх, сильно петляя, и вышли наконец на
обсаженную деревьями улицу. Воздух тут был получше. С одной стороны стояли
дома, а с другой, за зеленью, виднелись крыши на уступе пониже, и даже
река далеко внизу. Чем выше подымались наши путники, тем становилось чище
и красивей. Все чаще попадались статуи богов и героев (скорее
величественные, чем красивые), пальмы и аркады бросали тень на раскаленные
плиты мостовой. За арками ворот зеленели деревья, пестрели цветы, сверкали
фонтаны, и Шаста подумал, что там совсем неплохо.
Толпа, однако, была по-прежнему густой. Идти приходилось медленно,
нередко - останавливаться; то и дело раздавался крик: "Дорогу, дорогу,
дорогу тархану" - или: "... тархине" - или: "... пятнадцатому визирю" -
или "... посланнику" - и все, кто шел по улице, прижимались к стене, а над
головами Шаста видел носилки, которые несли на обнаженных плечах шесть
великанов-рабов. В Тархистане только один закон уличного движения; уступи
дорогу тому, кто важнее, если не хочешь, чтобы тебя хлестнули бичом или
укололи копьем.
На очень красивой улице, почти у вершины (где стоял дворец Тисрока)
случилась самая неприятная из этих встреч.
- Дорогу светлоликому королю, гостю Тисрока (да живет он вечно!), -