"Клайв Льюис. Плавание "Рассветного путника"" - читать интересную книгу автораиз которых, высокий темноволосый человек, крикнул:
- Доброго утра вам. - И вам тоже доброго утра, - ответил Каспиан, - Есть ли еще губернатор на Одиноких Островах? - Конечно есть, - сказал человек. - Губернатор Гумпас. Его Превосходительство в Нерроухэвене. Однако останьтесь, выпейте с нами. Каспиан поблагодарил его, хотя ни ему, ни другим не понравился вид новых знакомых. Все сели. Но едва они успели поднести кубки к губам, как темноволосый кивнул своим товарищам, и, в мгновение ока, все пятеро путешественников оказались охвачены сильными руками. После минутной борьбы, в которой преимущество было на стороне противника, друзей разоружили и связали им руки за спиной - всем, кроме Рипичипа, который извивался и яростно кусался. - Осторожнее с этим зверем, Тэкс, - сказал Предводитель. - Не покалечь его. Не удивлюсь, если он принесет большую прибыль, чем все они. - Трус! Негодяй! - пищал Рипичип. - Верните мне мою шпагу и освободите лапы, если не боитесь. - Ого! - присвистнул работорговец (ибо им этот тип и являлся). - Он умеет говорить! Вот уж никогда бы не подумал. Провалиться мне на этом месте, если теперь я его отдам меньше, чем за пару сотен крэссентов. Калормэнский крэссент - основная монета, имеющая хождение в этих местах, стоит примерно треть фута. - Так вот вы кто такой! - воскликнул Каспиан. - Похититель и работорговец. Вы, я полагаю, этим гордитесь? - Ну ладно, ладно, - отмахнулся работорговец. - Не читайте мне вам? Я это не ради удовольствия делаю. Надо же мне, как и другим, зарабатывать на жизнь? - Куда вы нас отвезете? - с трудом выговорила Люси. - Туда, в Нерроухэвен, - ответил работорговец. - Там завтра базарный день. - А там есть британский консул? - спросил Юстас. - Кто-кто? Но задолго до того, как Юстасу надоело объяснять ему это, работорговец сказал просто: "Ладно, хватит с меня этого вздора. Мышь - хорошая добыча, но этот, кого угодно до смерти заговорит. Пошли, ребята". Затем четырех пленников связали вместе, без особой жестокости, но надежно, и заставили спускаться на берег. Рипичипа несли. Он перестал кусаться под угрозой, что ему завяжут пасть, но зато говорил уж все, что думал, и Люси только удивлялась, как можно вынести то, что Мышь говорила работорговцу. Но работорговец совершенно не возражал, а только приговаривал: "Давай, давай", - когда Рипичип останавливался перевести дух, и время от времени добавлял: "Это просто настоящий спектакль", или "Чтоб мне провалиться! Я почти готов поверить, что он понимает, что говорит!" или "Это кто-нибудь из вас так его выдрессировал?" Рипичипа это привело в такую ярость, что в конце концов он попытался разом высказать все, что думает, но чуть не задохнулся и замолчал. Спустившись на берег, откуда был виден Доорн, они оказались рядом с маленькой деревушкой. На песке они заметили баркас, а чуть подальше, в море - грязный потрепанный корабль. |
|
|