"Андрей Левкин. Голем, русская версия (Роман)" - читать интересную книгу автора

В сквоте я зачем-то решил поругаться с Башиловым. Дело было на кухне. Я
сел на табурет в промежутке между газовой плитой и окном, вполне уже
трезвея, оперся о синюю стенку и, глядя на Башилова, разваривавшего себе
лапшу "Доширак", сказал:
-Послушай, это прелестно, та акция, но ты же понимаешь, что все это без
чего-то. Чего-то там нет. Это весело, но чего-то это все равно не зацепляет.
Но ты бы ведь хотел, чтобы зацепляло и вставляло?
Он отреагировал плохо, то есть с обидой:
- А п-п-почему ты считаешь, что то, что весело, не может вставлять?
Если весело, так, значит, зацепило. Значит, что-то все же есть? Н-н-ну вот я
тебе еще одну бумажку покажу, она хоть и не новая, но к делу тоже относится.
Он накрыл лапшу крышкой и ушел в комнату. Вернувшись, выдал мне пару
листков распечатки.
- В-в-вот смотри, это из этого же софиологическо-го проекта. Э-т-т-ти
же ребята сделали, я после только слегка подправил.
На листках было следующее:

"Доклад В&Т по результатам обследования пятницы 7 мая с целью
установления очередного Божественного присутствия в мире.
Еще с 1 мая стояли холодные погоды, близко около ноля. Отопление
обратно не включили, погода улучшаться не собиралась, отсыревшие дома не
просохли. Кругом выглядывали простуда, туберкулез. Был и ветер. В
государстве и прочем мире не происходило ничего, в чем можно было бы
отыскать проявления текущего Божественного промысла.
Птицы в целом отсутствовали, даже в виде быстро пролетевших теней. Над
зеленым куполом станции "Парк культуры" не дымился никакой дымок, окрестная
же природа оцепенела, будто охренев. Не то в ожидании особенно мучительной
катаклизмы, не то будучи генетически ущербной. Пройдя по подземному
переходу, В&Т направились по С. кольцу вдоль белых стен сооружений,
называемых Провиантскими магазинами. Солдаты, находившиеся за железными
воротами с пиками, клянчили сигарехы. По низу одного из зданий виднелась
замазанная краской синяя надпись "Ебатурю всех подряд".
- Да, кстати,- сказал Тархун.- Вчера я получил письмо от поэта Д., в
котором тот рассуждает о проблемах вхождения времени в тела граждан
послекри-зисной России.
- Я знаю Д., - ответил Владимир, - он написал мне однажды о том, что
весть всегда находит (скорее, образует) такое время, когда она в состоянии
быть не предчувствием и не интерпретацией, но тем, что она есть, - вестью.
"Но тогда как выглядит такого рода весть?" - спросил я его. "О, - сказал
он, - легко предположить, что у разных народов она выглядит по-разному,
однако образы, которые она принимает, имеют очень много общего. Возьмем, к
примеру, весть, которая настигла во сне китайского поэта Ли Бо. Она состояла
из четырех сухих сосновых веток, которым очевидно не хватало присутствия
яшмы, чтобы выдать себя с головой. Это была весть из разряда относительно
секретных, наподобие вирусов, вписываемых в тело программы. Такая же весть
предстала пред Гвидо Кавальканти, приняв вид катящейся в потоке солнечного
света монеты. И невзирая на то, что вторая, по обыкновению, являлась Чумой,
а первая - исконно ложной вестью, касавшейся композиции Антологии Восточных
Врат, они говорили об одном и том же, о невообразимом и радостном
многообразии форм, в котором настоящее опережает собственную тень,