"Андрей Левкин. Голем, русская версия (Роман)" - читать интересную книгу автораокликнул. Тут он узнал, уже по голосу.
- Ну вот, нашелся, - показал он на пса. Пес выглядел довольным и, как бы это сказать, несколько таинственным. По всей видимости, у него появился некий новый опыт, полученный им за время отсутствия, причем пес кумекал, что хозяин о сути этого опыта дознаться не сможет. - А как нашелся? - поинтересовался я. - Сам пришел. Мать утром приехала, а он возле дверей лежал. Разругала меня. - Тебя-то за что? - Ну как... за то, что без поводка гулять вывел. Хотя я сто раз его с поводка спускал, да и она сама тоже. Зачем на нашей улице поводок. - Ну вот и хорошо, что обошлось, - оставалось констатировать мне. - Что ж ты все по ночам-то ходишь? - Так он просится, -. ответил мне вслед пацан. И вот тут, дойдя до своей квартиры, я понял: Гал-чинская-то могла иметь в виду что-то вовсе другое, но я увидел, как ее слова могли оказаться правдой. Вот в чем дело: теперь големом могло быть сочтено просто модифицированное существо. Не обязательно клонированное, а просто генетически измененное. То есть существо, которое полностью - в результате какой-то процедуры- теряло некую... не физическую даже, а смысловую, родовую связь со своим происхождением. Как крещение искупает первородный грех, то есть выводит человека... из-под кармы что ли. Аннулируя, скажем, его генетические, наследственные зависимости. Человек, он же может стать совсем другим. Как после Чечни. Она, конечно, могла сама и не знать, что именно сказала: все так и может получиться в сумме, пока только два-три кусочка картинки сошлись, составились, слиплись. Можно было, наверное, не уничтожать даже память - например, если в человеке в самом деле есть точка какой-то настройки, которая производит ему объяснения того, что с ним происходит. Ее перемена сделает человека иным, то есть внедрение в него чужой точки и произведет на свет голема. Чтобы понять, что это так, вовсе не надо никаких страшилок вроде психотропной обработки в КГБ или глубинного НЛП. Достаточно вспомнить, как переменились знакомые за десять лет, прошедшие с конца совка: тихие терапевты превращались в широких менеджеров, горлопаны становились смирными. То есть подобные перемены происходили, были возможны. Да и вообще, откуда на свете берутся, например, спартаковские фанаты? Чем не големы. Земляные там, железные, сшитые из мясной плоти. Конечно, такие перемены можно и провоцировать. Была бы цель. Тут мне стало муторно, что-то не то происходило по жизни. Она лежала как пласт дерна. Так бывает, когда немного выпьешь и от нечего делать примешься перечитывать классиков - и тут видишь, вот у них роман, повесть, рассказ - что-то там происходит, какие-то страсти и интриги, но всякий такой текст, история - это только пласт дерна: отдельный, в нем все переплетено слабыми бесцветными корешками, а так он отдельный, откуда-то вырезанный. А где этому куску положено лежать? В твоей душе что ли? А там ему негде, на этом месте хотя бы воспоминания о том, как ты это читал впервые и что из этого пытался приспособить себе - по молодости, конечно. . А теперь это стало ощутимым и по поводу собственной жизни. Что ж за |
|
|