"Андрей Левкин. Голем, русская версия (Роман)" - читать интересную книгу автора

- Он просто у себя дома делает голема. Точно тебе говорю - я о нем тоже
разные штуки слышала. В другой раз расскажу.
- Не понимаю...
- Точно тебе говорю. А тот тип, который сидел за дверью и стихи
читал, - он голем уже и есть.


Улица, цветочный магазин

Я же пошел гулять по улице. Наступала ночь, вообще-к концу дня снова
начало теплеть, но тепло было теперь мягким, уютным. Признаться, думал о
словах Галкиной про голема. Не столько о големе, сколько о том, что эту идею
предложила именно она. Да, кстати, - подумал я, - она же могла просто не
открывать мне, когда того не хотела. Да, но ведь и света в окнах в таких
случаях не было. То есть, получается, ночевала не дома? Но это ладно, должна
же она с кем-то все-таки жить, но вот голем, что ж такое...
Тут в чем было дело: не говоря уже о ее службе (в моем понимании, она
работала в прямых окрестностях власти), она и по характеру менее всего была
склонна к производству телег. У нее была даже какая-то повышенная
агрессивность в отношении любых выдумок и отклонений от реального, то есть
фактического положения дел. И вот теперь такое сильное предположение.

Разумеется, дом номер 15, Бармалеев, мне было не обойти. Я подошел к
нему, стал у витрины цветочного магазинчика. Плохой был магазин, в витрине
жухли бессмысленные в июле красные гвоздики в целлофане и три полузадохшихся
ириса в пластмассовой, сиреневого цвета вазе. В словах Галкиной, несомненно,
был конкретный смысл, которого я уловить никак не мог.
За моей спиной - видно было в витринном отражении - проехала темная и
гладкая машина: похоже, это как раз подъезжал к своему дому начальник
Галкиной, она, бедная, еще переживала, что вот так неудачно сняла квартиру.
Впрочем, маловероятно, что начальник имел представление о том, где она
живет. Уж во всяком случае, до дому не подвозил - у них таких вольностей,
как я понимал, в натуре не предполагалось.
Да, вот, - что-то ощутил я, - возможно, какая-то подсказка, не вполне
уловленная ей самой, состояла в том, что эта големовская история все время
повторялась... Не говоря уже об Адаме, существовало множество историй,
вполне самостоятельных даже относительно исходной байки о глиняном человеке,
который начинает как бы жить, как только ему на лбу напишут имя Бога.
И Мэри Шелли, и Майринк, и кто угодно, включая Снегурочку и Буратино,
всю на свете анимацию-мультипликацию и кинематограф как таковой. То есть в
этой истории было что-то повторяющееся, следовательно - сущее. Одни только
фантазии не повторяются, а если что-то повторяется, да еще и не копируя
прямо предыдущий случай, то это - реальность.

Разумеется, тут мне захотелось еды, а куда было идти? В ларек за
пельменями или все в ту же забегаловку дома № 39. Я выбрал второй вариант,
там и выпить можно было на людях.


Кафе-забегаловка, дом № 39