"Примо Леви. В дар от фирмы (Сборник Бандагал) " - читать интересную книгу автора

название "Власть". Они были рассортированы по целому ряду подгрупп:
"Насилие", "Война", "Спорт", "Богатство".
- Разумеется, такое деление весьма условно, - пояснил Симпсон. - Я, к
примеру, на пленку "Гол Расмуссена", которую вы только что прослушали,
наклеил бы белую, а не розовую этикетку. И вообще пленки с розовой этикеткой
меня мало интересуют. Но говорят, в Америке существует черный рынок, и там
исключительным спросом, особенно среди молодежи, пользуются именно пленки с
розовой этикеткой. Недобросовестные механики из украденных частей собирают
"Торек" и затем тайно продают его на рынке. Разумеется, они негодяи, но,
пожалуй, многим юнцам полезно прослушать пленку с записью, скажем, дикой
драки в кафе. Это навсегда отобьет у них охоту к такого рода развлечениям.
- А не произойдет ли обратного? - возразил я. - Не случится ли с ними
того же, что и с леопардами, которые, однажды вкусив человеческой крови, уже
не могут без нее обойтись?
Симпсон внимательно посмотрел на меня.
- Э, вы типичный итальянский интеллигент. Я вас изучил за много лет -
добропорядочная буржуазная семья, денег в достатке, любящая, но
властолюбивая мамочка, религиозное воспитание, никакой военной службы,
никаких спортивных увлечений, разве что теннис. Долгое и нудное ухаживание
за несколькими женщинами, женитьба, спокойное местечко - и так всю жизнь. Не
правда ли?
- Гм, что касается меня, не совсем...
- Разумеется, я могу ошибиться в частностях, но суть именно такова, не
отпирайтесь. Вы избегаете борьбы, особенно кулачной драки, а желания
доказать свое превосходство у вас хоть отбавляй. В сущности, именно поэтому
вы признали Муссолини своим главой. Вам нужен был сильный человек, борец, и
Муссолини, пока мог, разыгрывал из себя храбреца и непреклонного Повелителя.
Но мы уклонились в сторону. Хотите сами испытать, что это значит - кулачный
бой? Тогда надевайте шлем, а потом поделитесь своими впечатлениями.
Я сидел, а они, окружив меня кольцом, ехидно ухмылялись. Все трое были
в полосатых свитерах. Один из них (его звали Берни) злобно ругал меня на
жаргоне, и я, как ни странно, отлично его понимал. Он называл меня
"недоумком", "подвальной крысой" и методично, с изощренным садизмом всячески
оскорблял мое самолюбие. Он ненавидел меня, потому что я был "даго". Я не
отвечал на его насмешки и с деланным равнодушием попивал вино. В глубине
души я испытывал ярость и страх, хотя понимал, что это всего лишь
сценический трюк. Но оскорбления были неподдельными, и они больно ранили
меня. К тому же сама ситуация была не новой, хотя ранее мне никогда не
приходилось попадать в такую переделку. Сын итальянских эмигрантов,
мускулистый и крепкий девятнадцатилетний парень, я был настоящий даго. Я
глубоко этого стыдился и одновременно был этим бесконечно горд. Мои
преследователи были моими давними врагами и соседями по дому. Белокурые
англосаксы, они скрытно ненавидели меня, но долго не решались сказать об
этом прямо. Контракт с фирмой "НАТКА" позволил им наконец безнаказанно и
нагло оскорблять меня. Я знал, что и они и я подписали контракт, но это
ничуть не ослабляло нашей взаимной ненависти. Больше того, само сознание,
что я согласился за деньги драться с ними, лишь усиливало мою злобу и
ярость. Когда Берни, передразнивая мой неаполитанский диалект, промяукал:
"Маммина миа! Мадоннина санта!" и послал мне шутливый поцелуй, коснувшись
губ кончиками пальцев, я схватил стакан с вином и швырнул его в лицо