"Примо Леви. Версамин (НФ-17)" - читать интересную книгу автора

человека.
- Вы не говорили с Клебером об этом?
- Разумеется, говорил, хоть я и не ученый, как он, но как бы то ни
было, я старше Клебера. И поэтому я посчитал себя в праве сказать ему, что
он играет с огнем. Он ответил - мол, да, мои опасения вполне оправданы. И
все-таки не удержался и сообщил о первых результатах своих опытов
журналистам. Больше того, потом он заключил контракт с химическим
концерном Груга и стал сам принимать версамин...
- Версамин?
- Да, Клебер всячески пытался скрыть это от меня, но я сразу понял, чем
это пахнет. Ведь он вдруг бросил курить, потом у него появилась
характерная сыпь, и он стал отчаянно чесаться. Я понимаю, вам неприятно
слушать такое о вашем друге, но вещи надо называть своими именами. Правда,
при мне Клебер делал вид, будто курит, но уже не затягивался. И потом я
заметил, что с каждым днем окурки становились все более длинными.
Очевидно, Клебер по привычке закуривал сигарету, но тут же бросал ее в
пепельницу. Ну, а когда думал, что за ним никто не наблюдает, то чесался
так же отчаянно и яростно, как та немецкая овчарка. Клебер был человеком
скрытным, жил он один, своими делами и заботами ни с кем не делился.
Прежде одна девушка часто звонила ему в институт и ждала его у входа. Не
случайно же как раз в это время она перестала появляться - исчезла, как
будто ее не было вовсе. Контракт с концерном Груга он заключил сразу после
войны, но и тут Клебера ждали одни неприятности. Денег он получил очень
мало, а концерн пустил в продажу версамин, выдав его за безобидный
транквиллизатор. Но ведь обо всем этом в газетах уже писали. А тут в
печать просочились кое-какие новые сведения, причем поступили они из
института. А так как я ни с кем об этом не говорил, то ясно, что сведения
журналистам дал сам Клебер. Вскоре новый транквиллизатор был официально
запрещен, а немного спустя полиция обнаружила в городе клуб, в котором
устраивались дикие оргии. Все члены клуба принимали версамин. "Курир"
опубликовал о клубе краткую заметку - совсем без подробностей. Мне эти
подробности хорошо известны, но лучше уж о них не рассказывать. Достаточно
того, что полиция при обыске конфисковала целые наборы игл и клещей,
которые эти наркоманы предварительно раскаляли на жаровне, а потом жгли
ими друг друга. Власти предпочли замять дело. Говорили, потому что в нем
была замешана дочь министра Т.
- Но что стало с Клебером? - не выдержал Дессауэр.
- С Клебером? Увы, ничего хорошего. Я всячески старался ему помочь, но
он прятался от меня. И я так и не сумел с ним поговорить как мужчина с
мужчиной. Он стыдился меня. Бедняга начал таять как свеча, будто от
тяжкого недуга.
- И он не пытался бороться?
- Пытался. Но он хотел как-то сохранить возможность испытывать те
приятные ощущения, которые приносит версамин, легко и безвредно. Понятно,
безвредность могла быть только иллюзорной, но соблазн был слишком велик.
Клебер старался есть каждый день, хотя он утратил всякий вкус к еде,
его мучила бессонница, но в быту он оставался таким же пунктуальным и
методичным.
Ровно в восемь утра он появлялся в институте и приступал к работе. Но
я-то видел, каких нечеловеческих усилий стоила ему борьба с ложными