"Виктор Левашов. Кодекс бесчестия ("Кодекс чести") " - читать интересную книгу автора

Все прошло как нельзя лучше. Право на обслуживание счетов ГУИНа получил
"ЕвроАз". Народный банк отозвал свою заявку в связи с финансовыми
трудностями, вызванными отказом правительства Кириенко платить по ГКО. Для
любого человека, который хоть что-то понимал в финансах, объяснение
выглядело дичью. Кто же отказывается от бюджетных денег - да еще в
обстановке кризиса? На осторожные расспросы партнеров о том, как ему удалось
разрулить ситуацию, Мамаев отвечал: - Что главное в бизнесе? Умение найти
компромисс. Если же партнер не довольствовался ответом, Мамаев наклонялся к
нему и доверительно спрашивал:
- А вы умеете хранить коммерческую тайну?
- Как швейцарский банк, - заверял собеседник и развешивал уши.
Мамаев делал строгое лицо и говорил:
- Я тоже.
И громко, с удовольствием, хохотал, подтверждая свою репутацию человека
прямого, бесхитростного, но с которым лучше не связываться, себе дороже.
Так эта история и осталась для всех загадкой. Через банк Мамаева пошло
финансирование тюрем и лагерей, выстроенная им система обрела завершенность
и заработала, как огромный современный завод. "ЕвроАз" не просто выстоял в
тайфуне августовского финансового кризиса, но и выдвинулся в первую десятку
российских банков, а компания "Интертраст" превратилась в многопрофильный
холдинг с интересами в лесоторговле, в бумажной промышленности, в
золотодобыче, подбиралась и к нефтяной трубе. А тому, кто сидит на трубе, не
страшны никакие финансовые катаклизмы и никакие, даже самые могущественные
враги.
Даже такие, как Буров.
Срать на него Мамаев хотел.
Да, срать!

В порядке были дела. В полном порядке. И все же что-то царапало
изнутри. Свербело.

Неожиданно Мамаев насторожился. Он не сразу понял, что насторожило его.
В одном из окон на шестом этаже старого дома горел свет. Во многих окнах
дома горел свет. Но в этом гореть не мог. Это было то окно, из которого в
него должен был стрелять наемный убийца. Никто не мог жить в его комнате.
Киллер получил шесть лет. Прошло только два с половиной года. Ему еще три с
половиной года сидеть.
Мамаев знал это совершенно точно. Несколько дней назад, терзаемый
смутными тревожными предчувствиями, он позвонил знакомому чиновнику из
Минюста и попросил выяснить, где отбывает наказание заключенный Калмыков.
Тот навел справки и сообщил: в Мурманской области, в ИТК-6. Замечаний не
имеет, администрацией характеризуется положительно, в связях с криминальными
авторитетами не замечен. Окончание срока - май 2004 года.

И все-таки окно было освещено.

Мамаев выбросил сигарету, выключил в кабинете свет и быстро прошел к
гостиную, где Зинаида сидела перед телевизором.
- У нас есть бинокль?
- Какой бинокль?