"Анатолий Петрович Левандовский. Дантон ("Жизнь замечательных людей") " - читать интересную книгу автора

свои убеждения, взгляды и поступки.

В прежние времена говорили: все дороги ведут в Рим.
В апреле 1789 года можно было сказать: все дороги ведут в Версаль.
На Версаль - королевскую резиденцию, в одном из дворцов которой
предстояло заседать Генеральным штатам, - отныне были устремлены взоры
нации.
Жители городов, местечек и деревень в наказах депутатам изливали свои
жалобы и слезы. Но не только жалобы. Не только слезы.
Люди требовали.
Там, в Версале, должны были утвердить меры, направленные к облегчению
участи народа.
Там, в Версале, должна была окончить свои дни старая Франция, страна
вековых привилегий, государство, в котором двести тысяч попов и дворян
выжимали соки из двадцати пяти миллионов остальных граждан, принадлежавших к
податному сословию.
Но старая Франция также уповала на Версаль, свой город-символ, любимое
детище короля-солнца. Благородные господа, еще недавно фрондировавшие против
абсолютной монархии, теперь посылали своих представителей, чтобы поприжать
хвост всем этим мужикам и торговцам, чтобы отстоять исключительное положение
дворянства и церкви.

Пятого мая в торжественной обстановке состоялось открытие Генеральных
штатов.
С великим нетерпением и живейшим интересом депутаты третьего сословия
приготовились выслушать тронную речь своего короля. Они ждали, что Людовик
XVI расскажет им о внутренних трудностях в государстве и о тех средствах, с
помощью которых их можно ослабить. Они ждали приглашения к законодательной
работе.
Их ожидания были обмануты.
Монарх в первой же фразе напомнил, что "безраздельно повелевает
нацией". Ни словом не обмолвившись о реформах, он заявил, что сохранит
неприкосновенными свою власть и принципы абсолютной монархии. Предостерегая
депутатов от склонности к "опасным новшествам", он указал, что основная
задача Штатов - помочь установлению порядка в финансах.
Короче говоря, от Штатов требовали одобрения новых налогов.
Эту же мысль с большей обстоятельностью развил хранитель печати де
Барантен, как и король, энергично протестовавший против "пагубных мечтаний".
Оставался доклад Неккера.
Жак Неккер, генеральный контролер финансов, фактически первый министр
Людовика XVI, в это время был весьма популярен. Король, некогда давший ему
отставку, согласился вернуть его к власти лишь в результате энергичного
нажима общественного мнения. Ожидали, что Неккер-то уж обязательно скажет о
главном.
Пустая надежда. Очевидно, министр в своем трехчасовом докладе не
захотел или не посмел идти вразрез с требованиями короля.
Позиция двора четко определилась.

Когда правительство дало согласие на созыв Генеральных штатов, оно
рассчитывало сыграть лишь одну из обычных "представительных" комедий: что не