"Анатолий Петрович Левандовский. Дантон ("Жизнь замечательных людей") " - читать интересную книгу авторасвои убеждения, взгляды и поступки.
В прежние времена говорили: все дороги ведут в Рим. В апреле 1789 года можно было сказать: все дороги ведут в Версаль. На Версаль - королевскую резиденцию, в одном из дворцов которой предстояло заседать Генеральным штатам, - отныне были устремлены взоры нации. Жители городов, местечек и деревень в наказах депутатам изливали свои жалобы и слезы. Но не только жалобы. Не только слезы. Люди требовали. Там, в Версале, должны были утвердить меры, направленные к облегчению участи народа. Там, в Версале, должна была окончить свои дни старая Франция, страна вековых привилегий, государство, в котором двести тысяч попов и дворян выжимали соки из двадцати пяти миллионов остальных граждан, принадлежавших к податному сословию. Но старая Франция также уповала на Версаль, свой город-символ, любимое детище короля-солнца. Благородные господа, еще недавно фрондировавшие против абсолютной монархии, теперь посылали своих представителей, чтобы поприжать хвост всем этим мужикам и торговцам, чтобы отстоять исключительное положение дворянства и церкви. Пятого мая в торжественной обстановке состоялось открытие Генеральных штатов. С великим нетерпением и живейшим интересом депутаты третьего сословия XVI расскажет им о внутренних трудностях в государстве и о тех средствах, с помощью которых их можно ослабить. Они ждали приглашения к законодательной работе. Их ожидания были обмануты. Монарх в первой же фразе напомнил, что "безраздельно повелевает нацией". Ни словом не обмолвившись о реформах, он заявил, что сохранит неприкосновенными свою власть и принципы абсолютной монархии. Предостерегая депутатов от склонности к "опасным новшествам", он указал, что основная задача Штатов - помочь установлению порядка в финансах. Короче говоря, от Штатов требовали одобрения новых налогов. Эту же мысль с большей обстоятельностью развил хранитель печати де Барантен, как и король, энергично протестовавший против "пагубных мечтаний". Оставался доклад Неккера. Жак Неккер, генеральный контролер финансов, фактически первый министр Людовика XVI, в это время был весьма популярен. Король, некогда давший ему отставку, согласился вернуть его к власти лишь в результате энергичного нажима общественного мнения. Ожидали, что Неккер-то уж обязательно скажет о главном. Пустая надежда. Очевидно, министр в своем трехчасовом докладе не захотел или не посмел идти вразрез с требованиями короля. Позиция двора четко определилась. Когда правительство дало согласие на созыв Генеральных штатов, оно рассчитывало сыграть лишь одну из обычных "представительных" комедий: что не |
|
|