"Джонатан Летем. Бастион одиночества" - читать интересную книгу автора

спальни, и встречались только за завтраком. Дилан просыпался под радио,
настроенное на новости. Позывные сигналы и слоган "Новости весь день"
проникали сквозь стену в спальню Авраама будто из отягощенного головной
болью сна. Дилан жил в тревожном мире, его нервная система, казалось,
превратилась в какой-то оцепеневший механизм. Сев на стул - рюкзак уперся в
спинку, - он посмотрел на открытки и залпом выпил сок из стакана.
- Первая пришла месяц назад, - сказал Авраам. - Та, на которой краб.
Авраам отметил для себя, что должен купить сыну новые ботинки. Дилан
моментально превращал обувь черт знает во что, надевал и снимал, не
развязывая шнурки, внутренние края подошв стирались из-за того, что он
косолапил. Ортопедические ботинки так и не исправили его походку. Ему
хотелось каждый день носить кеды, только кеды - они были у всех детей.
Разговаривал он дерзко, и Авраам понимал, что эта дерзость порождена не чем
иным, как унижением, желанием защититься, каждодневными испытаниями, школой.
Авраам купил ему кеды, но настоял, чтобы Дилан продолжал носить коричневые
ортопедические ботинки, которые выглядели как штиблеты пятидесятых. Два
дня - кеды, три дня - ботинки, так они договорились.
Дилан молча просмотрел открытки.
- Тост подгорел. - Он взял открытку с изображением краба, покрутил в
руке, прочел надпись на обороте, нахмурился и уставился на изображение -
ярко-красного краба на желтокоричневом песке. Очки съехали на кончик носа, и
он вернул их на место большим пальцем - ловким жестом, характерным для
вечного беглеца. Ребенок таил в себе множество секретов.
- Дай-ка мне очки, - сказал Авраам.
Дилан без слов снял очки и протянул отцу. Авраам достал из выдвижного
ящика маленькую отвертку и подтянул винтики, крепившие к оправе дужки. Очки
были дрянь, хлипкий пластик. Авраам нахмурился, еще крепче затянул винты. Он
вдруг пожалел, что не забрал подозрительные открытки в свою студию и не внес
в них какие-нибудь исправления: не убрал отпечатанные на машинке буквы и не
написал тонкими кисточками другой текст, менее загадочный, более наполненный
смыслом, не покрасил огненно-красного краба в естественные зелено-коричневые
тона. Неужели эти идиоты не знают, что краб становится красным только после
варки?
Когда пять недель назад пришла первая открытка, Авраам изучал ее,
наверное, целый час. Имя Дилана, адрес и послание были напечатаны на
машинке. На марке красовалась копия "Любви" этого шарлатана Роберта Индианы,
а текст, в котором отсутствовали заглавные буквы и знаки препинания, гласил:

краб боком бежит на запад
он любит траву
свежую душистую травку
сны русалок из тихого океана
будь молодцом когда-нибудь они приснятся и тебе

Подписи не было. Марку погасили в Блумингтоне, штат Индиана, Аврааму
это ни о чем не говорило. В последующие недели пришли еще три открытки.
Вторая тоже из Блумингтона, по двум другим можно было судить о перемещении
отправителя на запад - в Шайенн, штат Вайоминг, потом в Финикс, штат
Аризона. На всех открытках была наклеена "Любовь", текст везде отпечатан, но
последние две отличались от первых проставленной под безумным текстом