"Джонатан Летем. Бастион одиночества" - читать интересную книгу автора

выглянула как-то раз из окна и увидела грузовик, носильщиков, спускавшихся с
крыльца с ящиками из-под спиртного, наполненными книгами и посудой, и
девочек в роликах, которые словно приросли к ним. Обе со свойственной им
легкостью выписывали на асфальте, будто насмехаясь над Изабеллой, прощальные
пируэты. Родители девочек не потрудились и словом с ней перемолвиться -
по-видимому, они понятия не имели, что были важной составляющей
разработанного ею плана. Вот так с самого начала все пошло наперекосяк.
А Дилан не особенно расстроился. Девочек Солвер отправили в школу
Сент-Энн, и для него они уже тогда уплыли в направлении Бруклин-Хайтс. На
Дин-стрит Тея и Ана не жили, а словно парили над ней. Дилан же теперь ходил
в муниципальную школу " 38, что находилась в соседнем квартале, - настоящую
школу, по утверждению Рейчел.
- Он один из трех белых детей во всей школе, - хвасталась она по
телефону. - Не в своем классе - в целой школе.
Рейчел придавала этому особую важность. Дилану не хотелось ее
разочаровывать, но все, что происходило в школе, не имело никакого значения,
служило лишь прелюдией к последующим событиям на улице. В школе дети не
смотрели друг на друга, их внимание было приковано к учителю. В классе
Дилана учились с Дин-стрит только Эрл и немая девочка из дома, где жила
Марилла. Генри, Альберто и все остальные были старше и, хотя учились в той
же школе, обитали как будто в другой галактике.
Дилан слушал мисс Люпник, рассказывавшую, как называются буквы в
алфавите, или о том, как определить по часам время, или какие праздники
считаются в Америке главными. Вернее будет сказать, все это время он читал и
перечитывал потрепанные книжки из классной библиотечки, пока не заучил их
наизусть, размышлял о чем-нибудь постороннем, выводил карандашом на бумаге
каракули, мечтательно чертил миниатюрные поля для скалли - с десятью,
двадцатью, пятидесятью углами. Заключал их в прямоугольники, представляя,
что эти прямоугольники - листки целлулоида, как у отца, потом закрашивал их,
превращая в черный фон. Буквы из алфавита, о которых рассказывала мисс
Люпник, красовались над ее головой, - каждая походила на персонаж из
мультика. Миссис А ест арбуз, мистер Б берет бублик и так далее. Этот парад
улыбающихся букв наводил на Дилана такую тоску, что в результате у него
пропадала всякая охота думать о чем бы то ни было. Ему казалось, что эти
глупые миссис А и мистер Б никогда не перестанут есть арбуз и брать бублик.
Он не мог заставить себя посмотреть дальше по строчке букв, чтобы узнать,
какой ерундой занимаются миссис Л или мистер Т. Иногда мисс Люпник читала
вслух - настолько медленно, что Дилан изнывал от скуки. Или ставила
пластинки с рассказами о том, как следует правильно переходить дорогу, и о
том, что разные люди выполняют разную работу. Для чего она все это делала?
Чтобы развлечь детей? Никогда в жизни Дилан не проводил время настолько
бессмысленно. Порой он оглядывался по сторонам и видел, что другие дети
сидят с отсутствующим взглядом, подперев лицо руками, засунув ноги в
отделение для портфеля под партой. Не исключено, что кто-то из них заучивал
буквы, - сказать что-то определенное по их лицам было невозможно. Кое-кто из
одноклассников Дилана жил в соседних с Дин-стрит районах. Одна девочка была
китаянкой. Странно, если задуматься об этом всерьез. По какой-то причине
дети не общались друг с другом, ни в чем друг другу не помогали. После
занятий первоклашек, словно умственно отсталых, забирали старшие ребята.
Никто не знал, чем, собственно, занимаются дети в первом классе. Учительница