"Джонатан Летем. Пистолет с музыкой" - читать интересную книгу автора

сидя на солнце в тупике у дома Тестафера, я принял Доверятель как положено
и позволил ему унести меня прочь. Да, воображаемая уютная действительность
не была моей, да и не могла быть, и все же благодаря завалявшемуся в
бардачке пакетику я жил ею. Дорого бы я дал, чтобы вернуться на несколько
лет назад и предупредить того юнца, который нюхал такую дрянь, какой
опасной чушью он занимается. И еще предупредить его насчет блондинки с
серыми глазами, которая собирается превратить его в преждевременно
опустошенного старого дурня.
Когда я посмотрел наконец на часы, они показывали уже без четверти час.
Мне стало стыдно: я вспомнил об Ортоне Энгьюине, доживающем последние часы
этой жизни, пока я нежусь на солнышке и размышляю о сравнительных
качествах наркотиков. Я снял ногу с тормоза, и колымага выкатилась задом
из тупика. Выбравшись из лабиринта улиц Эль-Соррито, я покатил к заливу.
Первый импульс был до предела усилить эффект от повторного появления в
доме на Кренберри-стрит. Легкий ветерок на шоссе слегка проветрил мозги, и
я вернулся к размышлениям о деле. Действие зелья уже здорово уменьшилось -
такие полярные ингредиенты, как Приниматель, Доверятель и Избегатель,
всегда приводят к этому, - но в крови его оставалось еще достаточно, чтобы
жизнь казалась терпимой и даже сносной. Копни любое зелье, и везде
обнаружишь одно и то же: Пристраститель. Все остальное - не более чем
глазурь на пирожном.
Когда я глушил мотор перед крыльцом дома на Кренберри-стрит, у меня и в
мыслях не было прятать машину или скрывать свое присутствие до последнего
момента. На улице стояли еще машины, но ни одной знакомой, так что я не
знал, есть ли кто дома. Оно и к лучшему. Кто бы там ни оказался, у нас
найдется о чем поговорить, а если в доме не будет никого, я и сам найду,
чем занять себя.
Я нажал на звонок и подождал, но дверь никто не открывал, а когда я
взялся за ручку, она повернулась, можно сказать, сама. Через прихожую я
мог заглянуть в гостиную, где сидел вчера, болтая с котенком, а потом с
Челестой, но там тоже было пусто. Я вошел, прикрыл за собой дверь и
огляделся по сторонам.
Все на этом этаже казалось ухоженным, слитком ухоженным - словно это не
жилье, а музей какой-то. Окна проектировались так, чтобы пропускать в дом
максимум солнечных лучей, что они и делали: весь дом казался сотканным из
света. Никто не позаботился сообщить окнам и солнцу, что в доме никого нет
и они могут немного отдохнуть.
Я прошел на кухню. Тоже пусто. Сунул нос в холодильник и шкаф: они были
набиты под завязку, но есть мне не хотелось. Я вернулся в гостиную и
подошел к окну. После всех тех часов, что я провел, глядя сюда снаружи,
мне хотелось посмотреть на мир с этой стороны. Долгую минуту я следил, как
монорельсовые пути, убегая вниз, ныряют в туман, надвигающийся с залива,
потом сменил фокус и вместо того, чтобы видеть мир за окном, увидел свое
отражение в стекле: некто в мятом плаще и столь же мятой шляпе в безумно
изысканной гостиной. Кого я разыгрываю? Какого черта смотрю на залив из
специально предназначенного для этого окна? От моего дома до залива пять
минут езды, и этих пяти минут я никак не выкрою.
Я начал подниматься по лестнице. Ковер приглушал шаги, и мне даже
показалось, что я взломщик. Все в этом доме заставляло чувствовать себя
здесь чужим. Сначала я зашел в комнату Челесты и опустил жалюзи - так