"Ален Рене Лесаж. Похождения Жиль Бласа из Сантильяны [И]" - читать интересную книгу автора

деньгах, чтоб путешествовать по Испании. Перестаньте заблуждаться. Нас
везде гостеприимно принимают, дают нам пристанище, потчуют и ничего, кроме
молитв, за это не требуют. Поэтому мы не берем с собой денег в дорогу, а
во всем уповаем на провидение.
- Ну, нет! - возразил я, - вы не ограничиваетесь одним упованием: у вас
всегда есть с собой добрые пистоли, чтобы спокойнее полагаться на
провидение. Но довольно, отец мой, - добавил я, - мои товарищи, засевшие в
той роще, теряют терпенье; бросьте сейчас же ваш кошелек наземь, а не то я
вас убью.
При этих словах, произнесенных мною с угрозой, монах как будто
действительно струхнул за свою жизнь.
- Погодите, - сказал он, - я исполню ваше требование, раз уж это
необходимо. Вижу, что с вашим братом одними риторическими фигурами не
отделаешься.
Сказав это, он вытащил из-под сутаны большой замшевый кошель и бросил
его наземь. Тогда я объявил ему, что он может продолжать путь, чего он не
заставил повторить себе дважды. Он взял мула в шенкеля, и тот, против
моего чаянья, пошел довольно хорошим ходом, хотя на вид был не лучше
дядюшкиного лошака. Пока монах удалялся, я спешился и поднял кошель,
показавшийся мне тяжелым. Затем я снова сел на коня и быстро вернулся в
лесок, где разбойники нетерпеливо меня поджидали, чтобы принести мне свои
поздравления, точно одержанная мною победа дорого мне обошлась. Не успел я
сойти с лошади, как они бросились меня обнимать.
- Мужайся, Жиль Блас, - сказал мне атаман Роландо, - ты прямо чудеса
творишь. Я не спускал с тебя глаз во время всей атаки и наблюдал за твоими
ухватками. Предсказываю, что из тебя выйдет отличный рыцарь большой
дороги, или я ни черта не смыслю в этих делах.
Податаманье и прочие разбойники радостно приветствовали это
предсказание и заверили меня, что оно непременно сбудется. Я поблагодарил
их за хорошее мнение о моей особе и обещал приложить все усилия к тому,
чтоб оправдать его и впредь.
Расхвалив меня тем усерднее, чем меньше я того заслуживал, они вздумали
взглянуть на добычу, которую я привез.
- Посмотрим-ка, - сказали они, - что там в монашеском кошельке.
- Наверно, он туго набит, - заметил один из разбойников, - честные отцы
не любят путешествовать, как пилигримы.
Атаман развязал кошелек, раскрыл его и вынул оттуда две-три пригоршни
маленьких медных образков вперемешку с агнусдеи (*18) и ладанками. При
виде такой оригинальной добычи разбойники разразились неудержимым смехом.
- Видит бог, - воскликнул податаманье, - мы премного обязаны Жиль
Бласу. Он в первый раз раздобыл вещи, весьма полезные для нашего братства.
За шуткой податаманья последовали многие другие. Негодяи, а в
особенности расстрига, принялись потешаться на эту тему. Они отпускали
тысячи острот, которые я не смею передать и которые сугубо обличали
распущенность их нравов. Один только я не смеялся. Правда, зубоскалы
отняли у меня к тому охоту, так как потешались на мой счет. Каждый из них
прошелся по моему адресу, а атаман Роландо сказал мне:
- Знаешь, Жиль Блас, советую тебе, дружище, не связываться с монахами;
это такие пройдохи и хитрецы, что не тебе с ними тягаться.