"Эдмон Лепеллетье. Тайна Наполеона ("Тайна Наполеона" #3) " - читать интересную книгу автора

великой армии императорской пешей гвардией и представлял собой колосс,
ставший во главе легиона гигантов.
Однако Лефевр был не только выдающимся воином, но и отменным мужем.
Хотя его мундир и изменился, но для своей Катрин он остался все тем же, и
орден Почетного легиона, украсивший его грудь, не изменил нежного биения его
любящего сердца. При императорском дворе несколько потешались над
супружеской верностью этой образцовой парочки, но Наполеон, желавший видеть
в окружающих его лицах большую строгость нравов, поздравлял Лефевра и его
жену с великолепным примером, который они дают семьям офицеров империи,
примером, заметим кстати, которому следовали очень слабо, в особенности же в
семье Наполеона.
Тем не менее императору не раз приходилось делать Лефевру замечания по
поводу манер и поведения Екатерины.
- Слушай-ка, - сказал он ему однажды, поднимаясь на цыпочки, чтобы
взять за ухо гиганта Лефевра, который наклонялся, чтобы облегчить императору
его излюбленную ласковую фамильярность, - постарайся внушить своей жене,
чтобы она не поднимала юбок, когда входит к императрице; она делает это,
словно ей приходится перепрыгивать через ров. Скажи ей, пожалуйста, кроме
того, что ей следует отучиться от постоянного чертыхания по всякому поводу.
Ты слушаешь, Лефевр?
- О, разумеется, ваше величество, - отвечал маршал, признавая
справедливость замечаний императора, но в то же время сильно страдая от
необходимости выслушивать их.
- Ну, так вот: твоя жена постоянно готова схватиться с моими сестрами,
в особенности с Элизой. Черт возьми! Мой дворец не харчевня, как можно
подумать, если послушаешь все эти женские крики и свары.
- Ваше величество! Госпожа Баччоки упрекает мою жену в низком
происхождении, в патриотизме и республиканских взглядах. А ведь и мы с вами
тоже республиканцы.
- Разумеется, - ответил Наполеон, улыбнувшись наивной доверчивости
Лефевра, который, как и большинство старых солдат армии 1792 года, верил,
что, повинуясь императору, он служит республике. Для всех этих преданных и
наивных людей Наполеон являлся самой коронованной революцией. - Лефевр, мой
старый солдат, - продолжал император, - сообщи своей жене, что я прошу ее в
будущем избегать ссор с моими сестрами. Можешь передать ей также, что не
особенно-то прилично похлопывать себя по ляжкам каждый раз, когда она хочет
придать какому-либо утверждению больше убедительности.
- Ваше величество, я передам моей жене ваши замечания; обещаю вам, что
она примет их к сведению.
- Если только сможет! - буркнул император. - Я не требую ничего
невозможного. Привычки молодости держатся в нас очень упорно. - Он
остановился в своем быстром хождении из угла в угол кабинета и сердито
сказал: - Что за безумие жениться сержантом! - Вдруг какая-то озабоченная
тень скользнула по его лицу, и он прибавил: - Я сделал почти ту же ошибку,
что и Лефевр. Он женился на прачке, а я... гм! Правда, против этого еще
имеется противоядие в виде развода, но...
Словно желая прогнать неприятную мысль, он поспешно запустил пальцы в
карман белого суконного жилета и вытащил оттуда красивую овальную
черепаховую табакерку. Открыв ее, он засунул туда нос и обеими ноздрями
втянул едкую пыль тертого табака. Такова была его манера нюхать табак.