"Д.М.Леонова. Воспоминания артистки императорских театров " - читать интересную книгу автора

животное, тащившее нас несколько сот верст. Конечно, остановки наши были
продолжительные, потому что и лошади нужен был большой отдых и нам некоторая
передышка.
Дорога, по которой мы ехали, была малопроезжая, а леса такие густые,
что ветви сплетались над нашей кибиточкой и проезд казался как бы аллеей;
дорога же до того бывала узка, что
если б повстречались другие сани, то нельзя было бы разъехаться. В лесу
днем бывало почти темно.
Не смотря на то, что мне было в то время года три с половиною, я
отлично помню весь наш переезд и все путевые впечатления. Помню, например,
как отец подъехав к какой-то усадьбе, слез с козел и в сильном волнении, тут
же на морозе, переоделся в свой мундир, разукрашенный медалями и крестами,
полученными им во время походов. В этом парадном мундире, с формулярным
списком своим и с письмом от кого-нибудь, отец являлся к помещику или
помещице и гостеприимные двери этих добрых людей отворялись с радушием для
него и для его семейства.
Прожив дней пять, шесть, у какого-нибудь помещика. или помещицы, и
отдохнув, мы отправлялись далее в путь, снабженные кое-какими припасами на
дорогу, а иногда и платьем. Кроме того, давали нам указания куда лучше
ехать, куда заехать, или опять рекомендательные письма к кому-нибудь.
Посещение одной помещицы особенно врезалось в моей памяти. Встретив
нас, она выразила такое радушие, как будто была обрадована нашим приездом.
Взяв меня на руки, лаская и целуя, она внесла меня в большую красивую
комнату, где внимание мое обратилось особенно на большой кораблик, который
стоял на видном месте. Эта барыня, показывая мне в подробности кораблик и
разговаривая с моими родителями - горько плакала. Оказалось, что она очень
недавно потеряла единственного своего сына. Он был моряком и погиб при
крушении корабля. Она подробно рассказала родителям о катастрофе,
случившейся, с кораблем, на котором погиб ее сын со всем экипажем. Кораблик,
который так занял меня, был работой покойного сына ее и служил ей дорогим
воспоминанием о нем.
Еще остался у меня в памяти проезд наш через Боровичи, уездный город
Новгородской губернии. Въехав в город, мы не знали где остановиться; в
гостинице не могли, потому что денег у нас почти не было. Помещики,
помогавшие нам в дороге, снабжали нас большей частью только вещами и
припасами, денег же давали мало, потому что и сами-то они не были особенно
богатыми. И так, в Боровичах, проезжая по улицам (это было ночью), мы
набрели на огонек. Входим и застаем посиделки. Несколько девушек сидят и
прядут при освещении лучин, вставленных в подставки в разных местах комнаты.
Здесь нас приняли, нашли даже для нас свободную комнату, где мы и
поместились. Мне же так понравилось общество этих девушек, что я захотела
принять участие в их работе и попросила дать мне попрясть. - "Да разве ты
умеешь?" - спросили меня. - "Как же, могу как угодно, и толсто. и тонко", -
похвасталась я.
Ответ этот рассмешил всех. Я же принялась за работу и так как для моих
лет было хорошо и то, что я могла напрясть, то и заслужила одобрение.
Девушки занялись мной, смеялись, и мне было очень весело. Здесь мы
переночевали и утром отправились далее.
Чем более приближались мы к Петербургу, тем реже попадались помещики.
Был уже февраль на исходе. Зима прошла у нас вся в дороге. Выехали мы из