"К.Н.Леонтьев. Сутки в ауле Биюк-Дорте " - читать интересную книгу автора

обходившие стены наверху, были оклеены полосами пестрой бумаги, подобной тем
клочкам рассеребренных и раззолоченных обоев, которые лепит русский
крестьянин около образов; войлоки по всему полу; железная кровать с хорошим
вязаным одеялом и дорогой ковер в букетах на белой стене; складные стулья,
бездна туалетных и других мелочей, обличавших человека с изящными
привычками - все это сильно веселило взгляд вошедшего впервые в походное
жилище смотрителя.

Теперь Муратов, при свете двух стеариновых свечей, очень хорошо мог
разобрать его наружность.

Житомiрский был чрезвычайно представителен, высок и строен, в широком
сером пальто; с аристократической усталостью снимал и бросал он на стол
перчатки с обработанной руки, с томным достоинством глядел карими глазами, а
прическа a l'anglaise, бархат каштановых бакенбард и сухой, горбатый нос,
поднимавшийся среди овального лица, до такой степени были полны гармонии,
что Муратову и представить его себе смотрителем было трудно... Вот ныньче
какие стали!

Посмотрел он и на Маркова. Ну, этот не то: все такое же открытое,
смеющееся, белокурое лицо, как было и у гимназиста в Москве; только усы
висят длинные...

Посмотрели и хозяева на гостя.

Марков еще раз обнял Муратова с видом искренней приязни.

- Ну, душа! и у тебя баки выросли, - сказал он. - Повернись-ка... ишь,
у вас серые кафтаны; это лучше чорных... Право, к тебе идет... очень идет...
Да ты пополнел... ей-Богу, возмужал чертовски. Вот что значит быть
женатым-то! Ну, садись же, голубчик, скажи... как тебя это Господь
умудрил... Brune ou blonde?

- Blonde!

- Ну, это напрасно! И ты blond и она тоже: проку не будет... Уж это ты
мне поверь... ей-Богу... Да расскажи же, как это ты... и что тебя дернуло
это сюда?

Между тем и самовар зашипел. Согретый чаем, москвич ободрился и,
отделавшись кой-как от настойчивых требований гусара передать ему картину
своего семейного быта, спросил про войну.

- Да что, душа моя... Ничего нет толку. Странная война какая-то! Бьют,
бьют, а толку нет. Через пень колоду переваливают - скука страшная, просто
зеленая скука! как говаривал покойный отец мой. Пробовали они штурм, так
отбили ловко. Приезжал сюда из Севастополя донец-офицер, так он говорит, с
холма, что ли, какого, как на ладони все видел. Поле, говорит, красное было
от их брюк!