"К.Н.Леонтьев. Хризо" - читать интересную книгу автораРустем-эффенди.
Отец сказал свое имя. - А! Милости просим! Огня, огня! Да потише, чтобы соседи не слышали. Накормили, обогрели отца; навьючили ему на мула хлеба, сыру, табаку дали и отпустили, а Рустем-эффенди сказал ему на дорогу: - Да спасет себя Бог, несчастный! Только тетка-старуха, мать Рустема, вышла к отцу и долго ругала его и всех греков; проклинала и веру нашу, и нас самих, и всех гяуров, только все по-гречески и тихо, чтобы соседи не услыхали. Вот с тех пор и дружба их. У Рустема-эффенди один только сын, тот Хафуз, о котором я уже писал. Такой он славный малый и молодец! Конечно, как и все здесь, человек простой, по-французски не знает, платья европейского не носит. Но по-восточному он довольно образован: по-турецки учился, что здесь очень редко, и по-арабски читает хорошо. Между турками он слывет за ученого юношу. Мы с ним в детстве были самыми душевными друзьями; без Йоргаки Хафуз не хотел играть и без Ха-фуза Йоргаки. Первое наше удовольствие было босиком, засучив шаровары, морских ежей ловить в море, около камней; разрежем их и едим. Только раз мы поссорились, и то я был виноват. У меня была страсть камнями в других детей бросать. Сколько раз меня за это бил отец, привязывал руками к столбу и чубуком бил по пальцам, а все я не исправлялся. Раз я говорю Хафузу: - Стань подальше, Хафуз, я в тебя камнем брошу. - Не бросишь, - говорит Хафуз, - не смеешь. Я отцу скажу. - Я твоего отца не боюсь; у меня тоже отец есть. Паликар! Скольких - Твой отец гяур, а мой - Рустем-эффенди. Я как швырну в него камнем и прошиб ему голову. Потекла кровь; Хафуз побежал домой с плачем, а я, чуть живой от страха, тоже домой бегу и спрятался в кладовой, где уголь клали. Слышу, ищут меня, отец кричит: - Где этот негодяй! Постой-ка, я его палками вздую так, что и руки прочь отшибу! А мать просит: - Оставь, оставь, не пугай. Ведь он ребенок. Лучше, дай, я его сама отведу к Рустему-эффенди; пусть попросит прощенья. - Нет, - говорит отец, - чтоб он был проклят! Чтобы душа его не спаслась! - Не греши! - говорит мать. - Подумай, каково мне слушать! Ушел, наконец, отец искать меня у соседей, а я к матери и вышел; она, не сказав ни слова, схватила меня за руку и бегом побежала со мной к Рустему-эффенди другою дорогой, чтоб отец не встретился. Плачу я, думаю: последний мой час настал! Пришел. Рустем-эффенди сидит на диване, курит наргиле; суровый такой, печальный, жена его (красавица была) плачет тоже на диване; а Хафуз лежит; головка обвязана, к отцу на колени прилег, отец его обнял. Как вошла моя мать, как увидал меня Хафуз, так сейчас и закричал: "Йоргаки! Йоргаки пришел..." И как захохочет с радости, и язык мне показал. Мать моя поклонилась низко Рустему и полу платья его поцеловала. Рустем все сурово глядит. Я зарыдал, а Хафуз кинулся ко мне и ну меня целовать: "Йоргаки! говорит, море (глупый) Йоргаки! зажила моя головка!" Мать меня |
|
|