"Донна Леон. Неизвестный венецианец " - читать интересную книгу автора

удивленным.
Раванелло презрительно поджал губы:
- Нет, комиссар, не из-за платья, а из-за поведения Леонардо. Наши
вкладчики, узнав, как он вел себя в личной жизни, могли подумать, что и к
работе он подходил с той же мерой безответственности.
- То есть люди спешат скорее забрать свои деньги, пока не объявили, что
банк разорен по вине директора, который спустил все на чулки и кружевное
белье.
- Это не шутки, комиссар, - произнес Раванелло голосом, способным,
наверное, поставить на колени всех кредиторов сразу.
- Мне просто кажется, что вы преувеличиваете отрицательные последствия
смерти этого человека.
- Но такая смерть компрометирует!
- Кого?
- Банк, разумеется. Но гораздо более - самого Леонардо.
- Синьор Раванелло, как бы и кого бы она ни скомпрометировала, у нас
пока нет фактов, доказывающих, что он умер так, а не иначе.
- Вы хотите сказать, что на нем не было женского платья?
- Синьор Раванелло, я с тем же успехом могу надеть на вас обезьянью
шкуру и утверждать, что вы обезьяна.
- Как это понимать? - рявкнул Раванелло, перестав сдерживаться.
- Тот факт, что синьора Маскари нашли одетым в женское платье, не
доказывает, что он был трансвестит или что у него вообще были какие-то
отклонения в сексуальном плане.
- Неубедительно.
- Очевидно, ваши вкладчики придерживаются того же мнения.
- У меня есть и другие причины для сомнений, комиссар. - Раванелло
закрыл папку и отодвинул ее на край стола.
- И какие?
- Мне трудно об этом говорить. - Он передвинул папку к другому краю
стола и замолчал.
- Ну же, синьор Раванелло... - тихонько попросил Брунетти, не
дождавшись продолжения.
- Я был другом Леонардо. Единственным, наверное, его близким другом. -
Раванелло взглянул на Брунетти, затем на свои руки. - Я все о нем знал.
- Что вы о нем знали, синьор Раванелло?
- Я знал, что он любит переодеваться. И про мальчиков тоже. - Он
покраснел и сидел не поднимая глаз. - Мы проработали бок о бок десять лет.
Мы дружили семьями. Он был крестным отцом моего сына. По-моему, у него не
было друзей, кроме меня. - Раванелло смолк, будто это было все, что он мог
сказать.
Брунетти, тоже помолчав, спросил:
- А как он вам признался? Что он вообще говорил?
- Однажды мы с ним были здесь вдвоем в воскресенье. У нас тогда
скопилось много дел, потому что в пятницу и в субботу не работали
компьютеры. Когда мы уже заканчивали, он просто обернулся ко мне и сказал.
- Что он сказал?
- У меня осталось очень странное чувство после этого, комиссар. Он
оторвался от экрана и поглядел в мою сторону. Я заметил, что он прервал
работу, я подумал, что он хочет спросить что-то насчет операции, которую как