"Линда Ленхофф. Жизнь a' la mode " - читать интересную книгу автора

работе. До сих пор в основном упражнялись в вариациях на тему "привет". - Но
также крупными млекопитающими, сыпью и патологией внутренних органов. У меня
нет четкой специализации.
- А у меня есть, - признается Том. - У меня в основном книги с
уравнениями. Наборщики однажды подсчитали их общее количество. И прислали
мне гранки, перевязанные красной ленточкой. Высшая математика.
- А у Нины все книги обычно начинаются со слова "эпидерма", - сообщаю
я.
- Ну, тогда нам, пожалуй, повезло, - замечает Том, когда мы наконец,
добираемся до своей станции.
Том живет в доме с небольшим садом. Едва мы входим, он щелкает сразу
двумя выключателями. Загорается множество гирлянд, как на Рождество. Одну из
гирлянд Том повесил над центром комнаты, над небольшим круглым столом,
накрытым скатертью в красно-белую клетку. Я завистливо смотрю на столовое
серебро. Столик на двоих.
- Очень мило, - говорю я. Так оно и есть на самом деле. - Не хватает
только официантов, напевающих арии из опер.
- Этого я не могу себе позволить, - улыбается Том. - Профсоюз не
разрешает такие зарплаты. - И он включает Вивальди. - Если хочешь, скинь
туфли.
- Ух ты, мой любимый вид ресторана. - Я радостно отбрасываю туфли в
угол.
Том производит целую серию жестов, вероятно, означающих "чувствуй себя
как дома", и я решаю осмотреть комнату. Том скрывается в кухне, но я все же
вижу его. Квартира небольшая, но раза в два больше моей.
- Ты, должно быть, часто устраиваешь тут вечеринки? - спрашиваю я, с
восторгом разглядывая бокалы для вина.
Стеклянные кубки ручной работы, у Тома их четыре.
Том высовывается из кухни, смотрит на меня и качает головой.
Значит, он затеял все это только ради меня. Или Том фанатичный
приверженец гирлянд разного рода? Провожу рукой по поверхности стола темного
дерева. Такая же полочка на стене неподалеку. Обе вещи пахнут чем-то
старинным и уютным, словно они попали сюда из загородного дома вашей
бабушки - ну, если бы он у нее был.
- У тебя чудесная мебель, - говорю я и замечаю кофейный столик, на мой
взгляд, из вишневого дерева. По крайней мере он цвета спелой свежесорванной
вишни, не той, что продается в банках. - Где ты ее раздобыл?
Появляется Том с салатницей в одной руке, маслом и уксусом в другой, а
под мышкой он зажал мельницу для перца. Изящно и непринужденно Том ставит
это все на стол.
- Раздобыл? - переспрашивает он. Я онемела, потрясенная его навыками
официанта, но тут же взяла себя в руки и жестом указала на мебель, как
ведущая телешоу. - Я сам сделал, - сообщает Том.
- Bay! - выдыхаю я и почти сразу же жалею об этом.
Давно и безуспешно пытаюсь исключить это восклицание из своего словаря,
в основном потому, что, издавая подобные звуки, чувствую себя
двенадцатилетней девчонкой.
- Великолепно! - говорю я, но, кажется, нечто подобное я уже
произносила.
Он подвигает мне стул. Я сажусь. Том сначала зажигает две красные свечи