"Паскаль Лене. Последняя любовь Казановы " - читать интересную книгу автора

вывести из себя аббата Дюбуа. Однако тот, следуя мудрому совету старой дамы,
сделал вид, будто ничего не расслышал.

Пообедали почти сразу после полудня. Разнообразие блюд, предложенных
мсье Розье, возбудило бы аппетит у мертвого, и аббат Дюбуа щедрой рукой
отпускал грехи молодым куропаткам и форели, оказывавшимся в пределах его
досягаемости. Полина и тут не появилась, вновь передав через слуг свои
извинения, и Казанова уже не мог думать ни о чем другом. Лишенный
возможности ухаживать за девушкой, он придумывал способы добиться хоть
какого-нибудь соглашения с нелюдимой амазонкой, чей независимый вид и
строгая репутация лишь разжигали в нем аппетит. Он готовил наступление с
особой тщательностью, терпеливо оценивая преимущества прямой атаки и
сравнивая их с риском нападения на противника с тыла; в следующее мгновение
он уже раздумывал над трудностями длительной осады и наконец пришел к
выводу, что красноречие и дипломатия, неоднократно выручавшие его в подобных
делах, помогут ему и на этот раз.
Шевалье, разумеется, сознавал, что с прекрасной противницей их
разделяет почти пятьдесят лет, и путь, который ему предстояло преодолеть,
становился от этого особенно долгим и тяжелым. Но, как известно, любая, даже
самая охраняемая крепость не может считаться окончательно неприступной. Тем
более что Джакомо понимал: эта победа будет для него последней. Но именно
такой победы он и хотел. После Полины он уже никогда не полюбит. Ради этой
любви он даже готов был пожертвовать обольстительными нимфами, не дававшими
покоя его воображению. В жизни он влюблялся, движимый любопытством, которое
постоянно толкало его в объятия все новых прелестниц. Каждая новая женщина
или девушка являли собой увлекательную тайну, к которой ему непременно
хотелось подобрать ключи и которая, увы, будучи разгаданной, тут же
становилась ему неинтересной. И он без сожалений и угрызений совести
оставлял одну, чтобы где-то еще, с другой женщиной вновь посвятить себя
разгадыванию вечной тайны своего влечения. Каждая из тех, кем он обладал,
была для него первой, и всякий раз он был очарован, потрясен своей победой,
изумлен красотой женского тела, поражен собственной способностью одаривать
женщину счастьем, впрочем, так же, как и возможностью получать счастье
взамен. Каждая в его объятиях ощущала себя единственной. И в этом не было ни
лжи, ни притворства. Сознавая, что, пусть даже на одну ночь, она становится
несравненной Евой, воплотившей собой красоту мироздания, ни одна из них не
могла долго противиться настойчивым призывам своего тщеславия, жаркий огонь
которого Казанова разжигал ласковым голосом и нежными словами.
Наутро, когда соблазнитель объявлял, что уходит навсегда,
осчастливленная жертва не могла отрицать, что произошедшее между ними
превзошло ее самые смелые мечты. И, даже будучи столь скоро оставленной, всю
оставшуюся жизнь, в объятиях других мужчин, хранила воспоминание о том, как
в одну из ночей была единственной страстью самого прекрасного любовника,
которого когда-либо носила земля.
Полине предстояло стать последней возлюбленной Казановы.
Одна-единственная, она будет значить для него больше, чем все остальные.
Возможно, в этом и заключалось ее предназначение: стать последним
восхитительным похождением, завершившим земное существование этого
необыкновенного любовника, почти сверхчеловека. Именно так следовало
закончиться истории его жизни, и именно это событие должно было придать ей