"Станислав Лем. Рукопись, найденная в ванне" - читать интересную книгу автора

посвященный подделке солнечных пятен и планетных орбит. Вплавленные в толщу
какого-то драгоценного камня, сверкали снабженные этикетками и
разъяснительными шифрами имитации созвездий и фальсификаты галактик.
У стен бесшумно работали мощные вакуумные насосы, поддерживающие
высокое разрежение и сверхнизкий уровень радиации. Только в таких условиях
могли существовать, не распадаясь, поддельные атомы и электроны.
От избытка впечатлений голова у меня шла кругом. Бландердаш,
несомненно, понимал мое состояние, ибо предложил, чтобы мы направились к
выходу. Перед дверями с номерным знаком мы вскрыли печать на верхнем кармане
его мундира, и он извлек конверт с нужным сочетанием цифр и паролем, лишь
после чего мы смогли открыть дверь.
Где-то в середине пути через Отдел Экспозиций я начал мысленно готовить
комплименты, которые я выскажу после осмотра этой грандиозной коллекции,
теперь, однако, я не мог выдавить из себя ни слова. Видимо, Бландердаш
понимал причины моего молчания, поскольку не делал попыток его нарушить.
Так, молча, мы дошли до лифта, у которого к нам приблизились два
молодых, как и он, секретных офицера. Отдав честь, они вежливо извинились
передо мной и отозвали лейтенанта в сторону.
Произошел короткий обмен фразами, за которым я наблюдал, опершись
плечом о стену. Бландердаш, казалось, был слегка удивлен. Подняв брови, он
стал что-то говорить выглядевшему более старшим офицеру, но тот помотал
головой и быстро указал локтем в мою сторону. На этом сцена закончилась.
Адъютант, не попрощавшись со мной, удалился вместе со старшим офицером,
младший же приблизился ко мне и объяснил, с предупредительной вежливой
улыбкой, что он должен проводить меня в Отдел Эн.
У меня не было никакой причины воспротивиться этому. Мы уже входили в
распечатанный лифт, когда я спросил о моем предыдущем чичероне.
- Как, простите? - спросил офицер.
Он приблизил ухо к моим губам, прижав при этом руку к груди, словно у
него заболело сердце.
- Ну, Бландердаш... его, наверное, отозвали по службе? - Затем я
добавил: - Я знаю, что не должен спрашивать...
- Ну что вы, - поспешно проговорил офицер. Медленная многозначительная
усмешка растянула его тонкие губы. - Как вы сказали? - задумчиво спросил он.
- Извините?
- Это имя...
- Бландердаш? Ну, как же, ведь так зовут этого адъютанта, не правда ли?
Я ведь не ошибся?
- О, конечно же, нет, - быстро проговорил он.
Усмешка его становилась все более многозначной.
- Бландердаш, - пробормотал он.
Лифт замедлил движение, перед тем как остановиться.
- Ха... Бландердаш... ну-ну, давайте.
Я не мог определить, к кому, собственно, относилось это "ну-ну,
давайте" - возможно, ко мне, поскольку как раз в этот момент он отворил
дверь. Я бы много дал, чтобы знать это, но мы уже быстро шли по коридору,
направляясь к одной из череды блестящих лакированных белых дверей. Он
распахнул дверь, я переступил через порог, и он тут же закрыл ее за мной. Я
очутился в узкой длинной комнате без окон. Над четырьмя стоящими в помещении
столами горели низко опущенные лампы, за столами работали средних лет