"Станислав Лем. Рукопись, найденная в ванне" - читать интересную книгу автора

надгробие в знак признания, с занесением в акты. Даешь?!
Последнее слово он выкрикнул.
- А если не паду? - спросил я.
Широкая снисходительная улыбка озарила лицо командующего.
- Логик, - сказал он. - Логик, да? Хе-хе. Логик. Если того... ну,
этого... Хватит! Баста! У нас не может быть никаких "если". Миссию получил?
Получил! Баста! А знаешь ты, что это такое, а? - выдохнул он из широкой
груди.
Щеки у него слегка затряслись, отблески пробежали по золотому каре
орденов.
- Миссия - это великая вещь! Ну, а? Специальная - ого! Специальная! Ну!
В добрый час, энный! Двигай, парень, и не давай себя сгноить!
- Рад стараться, - ответил я. - А мое задание?
Он нажал несколько кнопок, прислушался к трезвону телефонов, затем
заглушил их.
Потемневшая минуту назад лысина постепенно становилась розовой. Он
посмотрел на меня ласково, как отец.
- Чрезвычайно! - сказал он. - Чрезвычайно опасное! Но это ничего. Не
для себя, не сам же лично я посылаю. Все - для блага отечества. Ох, ты...
энный... трудное дело, трудное задание ты получил. Увидишь! Трудное - но
надо, потому что... того...
- Служба, - быстро подсказал я.
Он просиял, затем встал. На груди закачались, зазвенели ордена.
Аппараты и телефоны умолкли, все огоньки погасли. Он подошел ко мне, увлекая
за собой разноцветные спутавшиеся ленточки, и протянул могучую волосатую
старческую руку великого стратега. Он буравил меня глазами, испытывая, его
брови сошлись, образовав выпуклые холмики, которые подпирались чуть меньшими
складками, и так мы оба стояли, слитые в рукопожатии - главнокомандующий и
тайный посланник.
- Служба! - сказал он. - Нелегкая вещь! Служи, мой мальчик. Будь
здоров!
Я отдал честь, выполнил разворот кругом и вышел, еще около двери слыша,
как он пьет остывший чай. Могучий это был старец - Кашебладе...

2

Еще оставаясь под впечатлением о командующем, я вышел в секретариат.
Секретарши прихорашивались и помешивали чай. Из раструба пневматической
почты выпала стопка бумаг с моим назначением, подписанных завитушкой
командующего.
Одна из служащих приложила к каждой из них поочередно штамп "Совершенно
секретно" и передала другой, которая занесла их все до одной в картотеку,
после чего картотека была зашифрована на ручной машинке, ключ шифра на виду
у всех был уничтожен, все оригиналы документов сожжены, пепел после просева
и регистрации помещен в запечатанный сургучом конверт с моим
идентификационным номером. Его положили на подъемник и отослали в хранилище.
За всем этим - хотя происходило все это тут же, при мне - я наблюдал
как бы издали, ошеломленный внезапным оборотом, который приняли события.
Загадочные замечания командующего, несомненно, относились к делам столь
секретным, что в отношении их были допустимы только намеки. Рано или поздно