"Станислав Лем. Молот" - читать интересную книгу автора

всего его беспокоило), покончил с собой. Не сразу - через семь месяцев.
Никто не сделал ему ни одного замечания, никто при нем не предавался
воспоминаниям. Но все умолкали, когда он подходил. И по ошибке он принял
слишком большую дозу снотворного.
Ракету чистили пергидролем под большим давлением, через два дня она
блестела как новая и снаружи и изнутри. Космонавтов хоронили со всеми
почестями, и он помнит, что на похороны не пошел. Зачем ему это? А через
четыре года он полетел сам. Но в ракете уже была резервная регенерационная
установка! Не запасной агрегат - нет, - второй самостоятельный регенератор
такой же мощности, что и основной; была установлена специальная
катапульта, с помощью которой он мог удалять с ракеты все, что ему мешало
в полете. Кроме того, он мог по своему желанию в любую минуту изменить
маршрут полета, вернуться на Землю. То, что произошло, повториться уже не
могло.
Почему же он об этом вспомнил? Мерный шум за стеной не утихал. Он не
помнил, когда у него закрылись глаза. Этот звук напоминал рокот самолета
старой конструкции, а может, звук пилы на маленькой лесопилке, приводимой
в движение водой, и органной песни, которая доносится весной из улья,
просыпающегося после зимней спячки.
Он стряхнул с себя оцепенение и быстро пошел по коридору. Он подошел к
двери, ведущей в столовую. Сейчас полдень, можно пообедать. Ах, если бы
появилось такое, что позволило бы забыть об обеде!
Остановился перед дверью - ему не хотелось, чтобы она сама открывалась,
он решил позабавиться с ней, и ему удалось обмануть бдительность
механизма, ввести его в заблуждение. Дверь приотворялась на несколько
сантиметров и снова закрывалась - ее трясло, как паралитика...
Он подумал о нем: что он там делал, внутри себя, в безмолвии, один,
неподвижный?
Он прижался плотнее к стене и начал осторожно продвигаться вдоль нее,
чувствуя, как под давлением его тела гнется мягкая, натянутая, как кожа,
поверхность. Так ему удалось обмануть дверь: она не открылась. Затем он
вытянул руку, стараясь, чтобы рука не попала под луч фотоэлемента, - он
знал, где под облицовкой стены скрыт невидимый глаз. Приоткрыл дверь ровно
настолько, чтобы можно было заглянуть внутрь. Он увидал пустое кресло,
отодвинутое им самим от экрана, который едва мерцал в черной пустоте
комнаты, угол пульта управления, часть стены - но ящик не смог увидеть.
Его охватило чувство глубокого разочарования. Напрягши внимание до
предела, он наклонился, плотно прижавшись к притолоке, приоткрыл дверь еще
на сантиметр и увидел его.
Инженеры, конструкторы, специалисты по моделированию и синтезу
механических форм, философы и кибернетики - все встали в тупик: как
оформить внешне эти мыслящие машины. Все, что они предлагали - новое,
принципиальное, смелое, - отдавало чем-то сверхъестественным. Какие только
формы не были использованы! Угловатая голова, веретенообразный торс,
обтекаемая стеклянная глыба с вмонтированной внутрь аппаратурой, темное
выпуклое подобие лица с выступающими микрофонами и динамиком - все было
неестественным, возбуждало в человеке неприязнь и отвращение. В конце
концов ото всех надуманно-вычурных форм отказались.
От пола до потолка возвышалась стойка с закругленными углами,
облицованная пластмассой цвета слоновой кости. Микрофон, укрепленный на