"Станислав Лем. Сказка о трех машинах-рассказчицах короля Гениалона" - читать интересную книгу автора

король не знает, и вообще никто, кроме королевны да старика привратника;
если он тебя остановит, сунь ему в руку вот этот мешочек, набитый
дукатами, и он тебя пустит без слова!
Кивнул король, схватил мешочек с дукатами и прямо к замку бежит, а
куранты как раз возвещают полночь уханьем сов чугунных. Призраком
промчался он по разводному мосту, глянул в пасти рвов крепостных,
пригнулся и ускользнул от решеток остроконечных, опустившихся с арки
ворот; а во дворике, под колючим кустом, у фонтана, извергавшего ртуть,
увидел белеющие при свете луны дивные черты Октопины, и такое она
пробуждала желание, что его охватила дрожь.
Глядя на эту дрожь и озноб монарха-сновидца, захихикал тихонько Хитриан
в дворцовой передней и руки стал потирать, уверившись, что гибель короля
решена, ибо знал хорошо, сколь мощными объятиями встретит злосчастного
кавалера Октопина, любовница осьмирукая! Знал он, как затянет она монарха
взасосками в самую глубь сновиденья, чтоб никогда уж не смог он вынырнуть
к яви! И в самом деле, Ширинчик, объятий королевны алкая, пробирался в
тени галерей вдоль стены - туда, где лунно сияла ее краса, как вдруг
дорогу ему заступил старик привратник и алебардой путь преградил. Король
уже руку с дукатами протянул, но, когда ощутил их тяжесть, отнюдь не малую
и милую сердцу, жаль ему стало дукатов: это что же - за одно лишь объятие
расточить такую казну?
- Вот тебе дукат, - говорит он, развязывая мешочек, - за то, что меня
пропустишь.
- Пожалуйте десять, - отвечает привратник.
- Десять дукатов за одну лишь минуту - да ты никак спятил! - рассмеялся
король.
- Дешевле нельзя, - говорит привратник.
- Ни одного дуката не сбавишь?
- Ни одного, сударь.
- Ишь ты каков! - крикнул король, ибо по матери был несдержан. - Ну и
наглец! Ничего не получишь, дурень!
Тогда привратник так его алебардой огрел, что в голове у Ширинчика
зашумело и провалился он вместе с галереями, двориком, мостом разводным и
остальным сновидением в небытие, а мгновенье спустя очнулся рядом с
Хитрианом, перед сновидческим Шкафом. Смешался до крайности кибернер и
сосчитал про себя, что второй уж раз у него сорвалось, сперва из-за
трусости, потом из-за жадности монаршей; однако же виду не подал и снова
стал просить короля, чтобы тот другими снами душу возвеселил.
И выбрал Ширинчик сон "О любонаде чудесном".
Тотчас стал он Парализием, властителем Эпилепонта и Патогении, старцем
дряхлым, трясущимся, и притом сластолюбцем, каких мало, с душою, порочных
деяний алчущей. Да что с того, коли суставы скрипят, руки ног не слушают,
а ноги - головы! "Может, оправлюсь еще", - подумал он и тотчас послал
своих воевод, дегенералов Маньяго и Спазмофила, резать и жечь все подряд,
в полон угонять и добычу грабить. Пошли они, порезали, пожгли, пограбили,
воротились и такую перед ним держат речь:
- Государь и владыка! Порезали мы, пожгли, а вот добыча военная и
полонянка, прекрасная Прельстида, княжна эников и беников, со всею казною
своей!
- А? Что? С казною? - трясясь, захрипел король. - Но где же? Ничего не