"Станислав Лем. "Культура как ошибка"" - читать интересную книгу автора

птиц, как правило, с левой стороны.
Допустим, у него был искалечен палец правой руки, и, поднося птичку к
зубам, он старался держать добычу левым боком кверху. Молодые павианы,
перенимая повадки вожака, чье поведение является для них образцом,
начинают ему подражать, и вот вскоре, то есть через одно поколение, все
павианы этого стада начинают поедать пойманных птиц с левой стороны. С
точки зрения адаптации это поведение бессмысленно, ибо павианы с
одинаковой для себя пользой могут приниматься за добычу с любой стороны,
тем не менее в этой группе зафиксирован именно такой стереотип поведения.
Что же он собой представляет? Он представляет собой зародыш культуры
(протокультуру) как поведения, бессмысленного для адаптации. Как известно,
эту концепцию Уистли развил уже не антрополог, а философ английской школы
логического анализа Дж.Сэдботтхэм, чьи взгляды, перед тем как оспорить их,
автор излагает в следующем разделе ("Das Fehlerhafte der
Kulturfehlertheorie von Joshua Sadbottham ["Ошибочность теории Джошуа
Сэдботтхэма "культура как ошибка" (нем.)]).
В своем программном сочинении Сэдботтхэм заявил, что человеческие
сообщества создают культуру в результате ошибок, неудачных попыток,
промахов, заблуждений и недоразумений. Люди, намереваясь сделать одно, в
действительности делают совсем другое; стремясь досконально разобраться в
механизме явлений, они толкуют их неверно; в поисках истины скатываются ко
лжи - и так возникают обычаи, нравы, святыни, вера, тайна, маны
[обожествленные души умерших у древних римлян (лат.)]; так возникают
заветы и запреты, тотемы и табу. Придумают люди неверную классификацию
окружающего мира - и появится тотемизм, создадутся неверные обобщения - и
возникнет сначала понятие маны, а потом - абсолюта. Проникнутся люди
ложными представлениями о строении собственного тела - и возникнет понятие
греха и добродетели; будь гениталии подобны бабочкам, а оплодотворение -
пению (при этом передатчиками наследственной информации были бы
определенные колебания воздуха), эти понятия оказались бы совсем иными!
Люди вдыхают жизнь в абстракцию - и возникает представление о божестве,
занимаются плагиатом - и возникает эклектическое смешение мифов, чем, по
существу, являются все основные религии. Словом, поступая Бог весть как,
неправильно, _несовершенно_ с точки зрения приспособляемости, ложно
оценивая поведение других людей, собственного тела, сил природы, считая
предопределенным то, что произошло ненароком, а то, что предопределено, -
чистой случайностью, то есть выдумывая все больше несуществующих явлений,
люди обстраиваются культурой, по ее понятиям переиначивают картину мира, а
потом, по прошествии тысячелетий, еще и удивляются, что им в этой тюрьме
недостаточно удобно. Начинается это всегда невинно и на первый взгляд даже
несерьезно, как у тех павианов, что съедают птичек, надкусывая их всегда с
левой стороны. Но когда из этих пустяков возникнет система понятий и
ценностей, когда ошибок, несуразностей и недоразумений наберется
достаточно, чтобы, говоря языком математики, они смогли создать
_замкнутую_ систему, человек уже сам станет пленником того, что, являясь,
по сути, совершенно случайным собранием всякой всячины, представляется ему
высшей необходимостью.
Будучи эрудитом, Сэдботтхэм подкрепляет свои утверждения множеством
примеров, заимствованных из этнологии; помнится, его сопоставления также в
свое время наделали много шума, особенно таблицы "случайность и