"Станислав Лем. Рассказ Пиркса" - читать интересную книгу автора

Метеоры - это остатки комет, и они ходят себе по удлиненным эллипсам,
привязанные гравитацией к Солнцу, словно игрушки на нейлоновых шнурках. А
рой внесистемный, то есть пришедший в Солнечную систему из Галактики, -
это сенсация; правда, больше для астрофизиков, чем для пилотов. Есть,
конечно, и для нас разница, хоть вообще-то небольшая - в скорости.
Внутрисистемный рой не может иметь большой скорости - не больше чем
параболическую либо эллиптическую. Зато рой, входящий в Солнечную систему
извне, может иметь - и обычно имеет - гиперболическую скорость. Но
практически различие невелико, поэтому возбуждение охватывает
метеоритологов и астробаллистиков, а не нас.
Сообщение о том, что мы влезли в рой, не произвело на телеграфиста ни
малейшего впечатления. Я сказал об этом, когда мы обедали, как всегда,
включив двигатели на малую тягу: они давали поправку на курс, а тем
временем даже слабое притяжение облегчало нам жизнь. Не надо было сосать
суп через соломинку и впихивать себе в рот пасту из баранины, нажимая на
тюбик. Я всегда был сторонником нормального человеческого питания.
Зато инженер очень испугался. То, что я говорил о рое, словно о
летнем дождичке, он склонен был счесть признаком помешательства. Я ему
коротко объяснил, что, во-первых, рой пылевой и сильно разреженный и
шансов столкнуться с осколком, который способен повредить корабль, меньше,
чем шансов погибнуть от того, что тебе в театре свалится люстра на голову;
во-вторых, все равно ничего нельзя сделать, потому что "Жемчужина" не
может провести маневр расхождения; в-третьих, курс наш по чистой
случайности почти совпадает с траекторией роя, - значит, опасность
столкновения уменьшается еще в несколько сот раз.
Что-то не похоже было, чтоб я его убедил, но мне уже надоела
психотерапия, и я предпочел сосредоточить внимание на телеграфисте, то
есть отрезать его хоть на пару часов от запасов спиртного, потому что в
конце-то концов в рое он был нужнее, чем вне его. Больше всего я боялся
сигнала SOS. Кораблей здесь было порядочно, мы уже пересекли орбиту Венеры
- на этой территории шло весьма оживленное движение, и не только грузовых
ракет. Я сидел у рации, держа телеграфиста при себе, до шести часов
палубного времени, - значит, больше четырех часов на пассивном перехвате;
к счастью, обошлось без сигнала тревоги. Рой был так разрежен, что
приходилось буквально часами вглядываться в радарные экраны, чтобы
заметить какие-то почти неуловимые микроскопические искорки; да и то я не
мог бы поручиться, что эти зеленые привиденьица не были просто обманом
зрения от усталости. Тем временем уже не только радиант, но и весь путь
этого гиперболического роя, который даже имя успел получить - Канопиды (от
звезды близ радианта), вычислили на Луне и на Земле, и было известно, что
он не достигнет орбиты Земли, минует ее, выйдет из нашей системы вдалеке
от больших планет и как появился, так и исчезнет в бездне Галактики, чтобы
никогда уже к нам не вернуться.
Инженер-дорожник, продолжая тревожиться, то и дело заглядывал в
радиорубку, а я выгонял его, требуя, чтобы он следил за рулями.
Разумеется, это было чисто фиктивное задание - у нас не было тяги, а без
тяги управлять нельзя, ну а, кроме того, он не смог бы выполнить и
простейшего маневра, да я бы никогда ему этого и не доверил. Но мне
хотелось его чем-нибудь занять и себя избавить от бесконечных приставаний.
А то он стремился выяснить, проходил ли я уже сквозь метеоритные рои, да