"Станислав Лем. Условный рефлекс" - читать интересную книгу автора

пластинками. Когда он присел на корточки и наклонился над подставками,
рефлектор замигал и погас. Пиркс шевельнулся, хлопнул по шлему рукой -
свет появился снова. Значит, лампочка цела, только контакт не в порядке.
Он начал собирать экспонированные пластинки - рефлектор мигнул раз, другой
и опять погас. Пиркс сидел несколько секунд в кромешной тьме, не зная, что
предпринять. Обратная дорога не страшила его - он знал ее наизусть, к тому
же на куполе станции светились два огонька, зеленый и голубой. Но, идя на
ощупь, можно было разбить пластинки. Он еще раз хватил кулаком по шлему -
лампочка загорелась. Пиркс быстро записал температуру, вложил
экспонированные пластинки в кассеты; когда он начал укладывать кассеты в
футляр, проклятый рефлектор снова погас. Пришлось отложить пластинки,
чтобы еще несколько раз стукнуть по шлему и включить свет. Пиркс заметил,
что, пока он стоит выпрямившись, лампочка горит, а стоит ему нагнуться,
как она гаснет. Пришлось продолжать работу в неестественной позе. Наконец
свет погас уже окончательно, и никакие удары не помогали. Но сейчас
не могло быть и речи о возвращении на станцию, потому что вокруг лежали
пластинки. Пиркс прислонился к нижней ступеньке, отвинтил крышку
рефлектора, всадил ртутную лампочку поглубже в патрон и снова надел
крышку. Теперь свет горел, но, как назло, заело винт. Пиркс пробовал и так
и сяк, наконец, разозлившись, сунул стеклянную крышку в карман, быстро
собрал пластинки, разложил новые и полез вверх. До края колодца оставалось
всего с полметра, когда Пирксу показалось, что к белому свету его
рефлектора приметался какой-то другой, колеблющийся и угасающий; он
посмотрел вверх, но увидел лишь звезды над краем колодца.
"Почудилось мне", - решил Пиркс.
Он выбрался наверх, но его охватило какое-то непонятное беспокойство.
Он не шел, а бежал большими скачками, хотя лунные прыжки, вопреки мнению
многих, ничуть не ускоряют движения - прыжки длинные, но зато летишь
в шесть раз медленнее, чем на Земле. Он был уже у станции и положил руку
на перила, когда снова увидел, как что-то блеснуло, будто на юге
выстрелили из ракетницы. Он не увидел самой ракеты - все заслонял купол
станции, - только призрачный отблеск нависших скал: они вынырнули
на секунду из черноты и снова исчезли Пиркс молниеносно, как обезьяна,
взобрался на купол. Кругом была тьма. Будь у него ракетница, он выстрелил
бы. Он включил свое радио. Треск. Ужасный треск.
Вдруг он подумал, что валяет дурака. Какая ракета? Это наверняка был
метеор. Метеоры не светятся в атмосфере, потому что ее нет на Луне, но
вспыхивают, когда с космической скоростью врезаются в скалы.
Пиркс быстро спустился в камеру, дождался, пока стрелки показали
необходимое давление - 0,8 килограмма на квадратный сантиметр, открыл
дверь и, стаскивая на ходу шлем, вбежал в прихожую.
- Лангнер! - крикнул он.
Молчание. Не снимая скафандра, Пиркс вбежал в кухню. Обвел ее
взглядом. Кухня была пуста! На столе - тарелки, приготовленные к ужину,
в кастрюльке - размешанная для омлета кашица, сковородка рядом с уже
включенной горелкой.
- Лангнер! - заорал Пиркс и, швырнув пластинки, бросился в помещение
радиостанции. Там тоже было пусто. Неизвестно откуда появилась у него
уверенность, что не стоит подниматься в обсерваторию, что Лангнера на
станции нет. Значит, эти вспышки все же были ракеты? Лангнер стрелял? Он