"Станислав Лем. Эдем (Роман)" - читать интересную книгу автора

каждой башни вращаются в противоположные стороны по два
пятилопастных пропеллера. Они вращались еле-еле, так как съемка
велась с большим ускорением. По уходящим в глубь озера спускам
двигались какие-то предметы, как бы притопленные в воде, но
разглядеть их конфигурацию было невозможно. Кроме того, все
перемещалось очень медленно. Координатор перемотал пленку назад
на полтора десятка метров и пустил снова значительно быстрее.
Предметы, спускавшиеся вдоль тонких размазанных, словно дрожащие
толстые струны, полос, промчались вниз и влетели в воду; по
поверхности озера пошли круги. На самом берегу спиной к аппарату
стоял двутел - из бочкообразного устройства, над которым торчал
тонкий прут, кончавшийся размазанным пятном, выступала верхняя
часть его большого торса.
Набережная исчезла. Теперь экран пересекали плоские, как
коробки, предметы, насаженные на ажурные колонны, с
многочисленными бочкообразными сооружениями наверху, похожими на
то, в котором торчал двутел на пристани. Все они были пустые,
некоторые лениво двигались по два, по три в одну сторону,
останавливались и трогались обратно.
Изображение медленно перемещалось. Появились многочисленные
огоньки, казавшиеся черными пятнами. Пленка была передержана, и,
что хуже всего, вокруг пятен расплывались мутные ореолы. Из-за
этих туманных ободков проглядывали маленькие, снятые сверху
фигурки. Двутелы расхаживали парами, их небольшие торсы были
обвиты чем-то пушистым, так что торчали только головки, но
недостаточная четкость изображения не позволяла рассмотреть
лица...
Потом на экране появилась огромная, размеренно поднимающаяся
и опадающая масса. Она стекала к нижнему углу экрана, как
вспененный сироп, по ней на эллиптических ходулях ходили десятки
двутелов - они держали какието орудия в своих маленьких ручках
и, дотрагиваясь до этой массы, разравнивали ее или сгребали.
Время от времени масса вспучивалась заостренным у вершины бугром,
оттуда выскакивало что-то вроде серой чаши. Изображение
смещалось, но подвижная масса по-прежнему оставалась на экране.
Детали выступили с большей четкостью, в центре появилась, как бы
вырастая, группа стройных чаш, отдаленных друг от друга; около
каждой из них стояли два или три двутела. Они наклоняли свои лица
к чашам, мгновение стояли неподвижно и выпрямлялись. Это
повторялось снова и снова. Координатор опять перемотал пленку
назад и пустил ее быстрее - теперь двутелы как бы целовали
внутреннюю поверхность чаш. Другие, на заднем плане, на который
люди сначала не обратили внимания, стояли с втянутыми до половины
малыми торсами и словно наблюдали за этими действиями.
Изображение снова переместилось. Виден был только самый край
массы, окаймленный темной линией. Тут же рядом двигались
вращающиеся диски, гораздо меньшие, чем те, с которыми
встречались люди. Они вращались лениво и как бы скачками, можно
было заметить рывки ажурных рычагов - это был эффект съемки.
Постепенно движение на экране становилось все более