"Гэвин Лайл. Ровно в полночь " - читать интересную книгу автора

- Расскажу, что случилось с его человеком в Кемпере, и узнаю, что он об
этом думает.
Телефон в будке задребезжал, и я кинулся туда.
- Мсье Канетон?
- Анри? Плохие новости: ваш кузен в Бретани совсем плох.
- В самом деле. Как это случилось?
- Неожиданно. Совершенно неожиданно. Что я должен делать?
- Как он?.. За ним присмотрят?
- День - другой...
- Тогда, по-моему, вам стоит закончить свои дела. Вы в Ване?
- Да. Меня беспокоит, что болезнь может оказаться заразной. Вы не
слышали, он не контактировал с каким-нибудь... заболеванием?
- Ничего не слышал. Но утром выясню. Вы мне позвоните?
- Обязательно.
Я вернулся в машину и завел мотор.
- Он ничего не знает. Тут мы можем повернуть к Рену и потом к Ле Ману -
по северному маршруту. Но дороги там не очень... Так что направление не
стоит менять до самого Нанта.
Большой желтый трейлер прогромыхал мимо нас, сотрясая землю.
Харви бросил:
- Давайте трогаться. Скоро на дороге будет не протиснуться.
Шоссе стало прямее, покрытие лучше. Местность в свете фар казалась
живописнее. Мы почти миновали Бретань.
Все молчали. Только в темноте светились огоньки сигарет Харви да
девушки на заднем сиденье. Наступил самый трудный час перед рассветом, когда
чувствуешь, что нет сил продержаться еще один день. Когда больные,
утомленные бесконечной ночью, прекращают борьбу. И когда профессионалы
устраивают засады.
Но засады не было. В пять часов мы уже кружили в лабиринте Канта,
огибая центр через северные пригороды.
Харви спросил:
- Как с бензином?
- Неважно. Но, пожалуй, до Анже дотянем. Мы проехали всего двести
пятьдесят километров.
Девушка спросила:
- Мы остановимся поесть?
- Купим что-нибудь в Туре.
- Зачем столько ждать?
- Тур - город туристов. Там нас вряд ли запомнят.
Тьма вокруг стала редеть. На фоне светлевшего неба проступали дома и
деревья. Дальний свет фар потускнел, даже дождь перестал - видимо, мы его
обогнали.
Когда стало совсем светло, я повернул зеркало заднего вида, чтобы
впервые рассмотреть наших клиентов.
Мэгенхерду было около пятидесяти, и выглядел он соответственно: тяжелое
квадратное лицо с недоверчивой гримасой. Но никаких морщин на высоком лбу,
никакой седины в черных густых волосах. Он был похож на бронзовую статую
начала века, реалистическую по силуэту, но упрощенную и стилизованную в
деталях, чем тогда старались показать, что есть Подлинное Искусство. Очки в
массивной темной оправе, рыжеватый плащ очень простого покроя.