"Фриц Лейбер. Мечи и ледовая магия (Фафхрд и Серый Мышелов #6)" - читать интересную книгу автора

- маски, имеющие очертания симпатичных девичьих лиц, и первая маска была
розовато-лилового цвета, а вторая - бирюзового.
Кто-нибудь другой мог счесть это чудом, но Мышелов и Фафхрд сразу же
узнали Кейайру и Хирриви, невидимых ледяных принцесс, с одной из которых
каждый из них как-то провел долгую-предолгую ночь на Звездной Пристани,
одной из высочайшие горных вершин на севере Невона, и друзья знали, что
две эти жизнерадостные девушки любили поваляться голышом перед очагом,
намазывая друг друга разноцветными целебными мазями.
Потом бирюзовая маска вдруг взмыла в воздух, оказавшись между
Фафхрдом и очагом, так что оранжевые отблески пляшущего огня высветили
отверстия для глаз и губ, и эти ныне жестокие губы произнесли, обращаясь к
Фафхрду:
- В какой ледяной постели ты ныне спишь, неотесанный любовник одной
ночи, что твоя скрипучая душа влетела в междумирье, чтобы изумить меня?
Как-нибудь поднимись снова на Звездную Пристань в своем истинном теле и
попробуй добиться меня. Возможно, я и отнесусь к тебе благосклонно. А
сейчас, призрак, исчезни!
Розовато-лиловая маска последовала примеру бирюзовой, насмешливо
заговорив с Мышеловом, и ее голос зазвучал так же язвительно и
категорично, и отсветы огня так же плясали в отверстиях маски:
- И ты тоже убирайся, жалкое видение! Именем Кхахкта, владыки Черного
Льда, и Гары Голубого, и Коса Зеленого - приказываю, уйди! Ветры, гоните
их!
Фафхрд и Мышелов были оскорблены этим новым отказом даже сильнее, чем
прежними. Их души содрогнулись от предположения, что они и в самом деле
призраки, а говорящие маски - реальность. Тем не менее им следовало бы
набраться храбрости и попытаться ответить на дерзкий вызов, если бы после
приказа Кейайры они не были унесены мощным порывом ветра в абсолютную,
непроницаемую тьму, а потом брошены в некое освещенное пространство. За их
спинами громко хлопнула дверь.
С немалым облегчением они увидели, что не видят перед собой очередную
пару девушек (это было бы уж и вовсе невыносимо), а находятся в другой
части коридора, освещенного ярко горящими факелами, воткнутыми в бронзовые
крепко стиснутые птичьи лапы, в свернувшиеся кольцами щупальца кальмаров
либо в сжатые крабьи клешни. Радуясь передышке, друзья глубоко вздохнули.
Потом Фафхрд нахмурился и сказал:
- Попомни мои слова, Мышелов, за всем этим кроется чья-то магия. Или
это рука богов. Мышелов с горечью ответил:
- Если это какой-то бог, у него очень длинные руки, если учесть,
какой он выбрал путь для того, чтобы повергнуть нас в прах.
Мысли Фафхрда изменили направление, что выразилось в изменении формы
морщин на его лбу.
- Мышелов, я никогда не пищал, - заявил он. - Хирриви сказала, я пищу.
- Ну, это просто фигура речи, я думаю, - постарался утешить его
побратим. - Но, черт побери, каким жалким я себя чувствовал, как будто я
вообще перестал быть мужчиной, а вот это - не более чем палка от метлы! -
он показал на свой меч Скальпель, висевший на поясе, и кивнул на вложенный
в ножны Серый Прутик Фафхрда.
- Может быть, мы спим... - с сомнением пробормотал Фафхрд.
- Ну, если мы спим, так давай продолжим это занятие, - сказал Мышелов