"Урсула ле Гуин. Техану, последняя книга Земноморья" - читать интересную книгу автора

оболочка, подобная платью, которое она носит."
Но старуха, смеясь, покачала головой и ничего не сказала, кроме как:
"Если бы все было так просто!"
Вскоре Огион вернулся в Ре Альби. Поведав мне эту историю, он сказал:
"С того самого дня я не перестаю думать о том, действительно ли кто-то -
неважно, люди или драконы - живет много западнее самых западных островов,
не перестаю размышлять над тем, кто мы такие, как нам обрести свою
целостность..." Ты не проголодалась, Ферру? Вон, смотри, у поворота дороги
отличное место для привала. Возможно, оттуда мы сможем увидеть Порт-Гонт,
что лежит внизу, у подножия Горы. Это большой город, больше даже, чем
Вальмут. Когда дойдем до поворота, давай присядем и отдохнем немного.
С высоты изгиба дороги они и впрямь увидали обширные леса и луга,
уступами спускавшиеся к городу; величественные скалы, охранявшие вход в
бухту; качавшиеся на темной глади моря лодки, похожие на горстку щепок или
на жучков-водомерок. Далеко впереди над дорогой нависал огромный утес, на
котором располагалась деревушка Ре Альби, Соколиное Гнездо.
Ферру ни разу не пожаловалась на усталость, но когда Гоха, наконец,
сказала: "Что ж, пошли дальше?", девочка, сидевшая на пятачке между
дорогой и бескрайней ширью неба и моря, отрицательно помотала головой.
Солнце припекало вовсю, а они после завтрака на рассвете прошагали немало
миль.
Гоха достала бутыль с водой, и они вновь попили. Затем женщина
накормила девочку, достав из мешочка изюм и грецкие орехи.
- До цели нашего путешествия уже рукой подать, - сказала Гоха. - И я
хочу, если удастся, прийти туда засветло. Я тороплюсь увидеть Огиона. Ты,
конечно же, жутко устала, но мы пойдем потихоньку. Зато сегодня мы будем
спать в тепле и безопасности. Бери мешочек, вешай его на пояс. Изюм вернул
силу твоим ногам. Может, сделать тебе посох - как у волшебника - чтобы ты
опиралась на него при ходьбе?
Ферру живо кивнула. Гоха достала нож и срезала для девочки толстый
ореховый прут, а затем из ветки лежавшей на обочине дороги засохшей ольхи
сделала и себе прочный, легкий посох.
Они вновь двинулись в путь. Подкрепившись изюмом, малышка шагала
веселее. Чтобы подбодрить ее и себя, Гоха начала распевать любовные
песенки, а также пастушьи частушки и баллады, которым она научилась в
Срединной Долине. Внезапно она оборвала песню на полуслове и остановилась,
сделав предостерегающий жест рукой.
Впереди, на дороге, стояли четверо мужчин и смотрели на нее.
Прятаться в кустарнике и ждать, пока они пройдут мимо, было уже поздно.
- Путники, - шепнула Тенар девочке, и она зашагали дальше. Вдова
судорожно сжимала свой ольховый посох.
Когда Ларк говорила о бандах и ворах, это не было обычными стенаниями
человека в летах о старом добром времени и о том, что весь мир сейчас
катится в тартарары. Последние несколько лет города и деревни Гонта не
знали покоя. Повсеместно молодые люди вели себя так, словно были чужими
среди собственного народа. Они злоупотребляли гостеприимством, воровали и
торговали краденым. Редкие прежде нищие теперь попадались на каждом шагу,
а отказ подать милостыню мог спровоцировать их на насилие. Женщины теперь
опасались ходить в одиночку по улицам и дорогам и вообще старались без
нужды не выходить из дома. Некоторые молоденькие девицы убегали от