"Урсула ле Гуин. На последнем берегу (цикл Земноморье 3/4)" - читать интересную книгу автора

буйные ветра, делая далекое близким. Верховный Маг или Ястреб - морской
торговец, различия между ними были невелики.
Сокол был довольно молчалив, хотя обладал прекрасным чувством юмора.
Неуклюжесть Аррена нисколько не раздражала его. С ним было легко и просто.
О таком товарище по плаванию можно только мечтать, думал Аррен. Но порою
тот погружался в свои мысли и молчал часами, а когда ему нужно было что-то
сказать, в голосе его звенел металл, и он смотрел на Аррена невидящим
взором. Несмотря на это, юноша по-прежнему любил Верховного Мага, хотя,
возможно, не столь горячо, как прежде, поскольку теперь слегка побаивался
его. Наверное, Сокол почувствовал это, и потому той туманной ночью у
берегов Ватхорте он с некоторой неохотой принялся рассказывать Аррену о
себе.
- Мне не хочется завтра вновь оказаться среди людей, - сказал он. -
Придется притворяться, что я волен как птица ... Что ничего дурного в мире
не происходит. Что я не Верховный Маг и даже не чародей, а просто Ястреб
из Темпере, свободный от обязательств и привилегий, который ничего никому
не должен...
Сокол сделал паузу, затем продолжил.
- Когда придет время сделать самый важный выбор, сделай его
правильно, Аррен. В молодости мне пришлось выбирать между спокойной жизнью
и жизнью, полной опасностей. И я вцепился в последнее, словно форель в
муху. Но каждое деяние, каждый поединок тащат за собой целый ворох
последствий, заставляя тебя действовать вновь и вновь. И очень редко
выдастся свободная минутка вроде этой, перерыв между двумя деяниями, когда
ты можешь остановиться и просто пожить. Или поразмышлять над тем, кем ты,
в конце концов, стал.
Как может такой человек, подумал Аррен, сомневаться в себе? Он
полагал, что подобные сомнения - удел юных, тех, кто еще ничего не добился
в жизни.
Они качались посреди безбрежного, прохладного океана тьмы.
- Вот почему я люблю море, - раздался из глубин ночи голос Сокола.
Аррен понимал его. Но мысли юноши безудержно неслись вперед. Его
голова неутомимо работала в течение всех трех дней плавания, он размышлял
о цели их путешествия. А так как его спутник, наконец-то, был склонен
поговорить, Аррен спросил:
- Как вы думаете, мы найдем то, что ищем, в Хорттауне?
Сокол покачал головой, возможно, говоря "нет", либо показывая, что он
не знает.
- Может, это нечто вроде заразы, эпидемии, что перекидывается с
острова на остров, нанося вред посевам и стадам, а также духу людскому?
- Эпидемия - это движение великого баланса, самого Равновесия. Здесь
что-то другое. Отсюда смердит злой волей. Мы могли бы потерпеть, если все
это являлось бы побочным эффектом восстановления Равновесия. Но мы не
можем мириться с потерей надежды и упадком искусства, с там, что уходят из
памяти Слова Творения. Природа не терпит фальши. Это не восстановление
Равновесия, а нарушение его. И лишь одно существо в состоянии сделать это.
- Человек? - спросил Аррен наугад.
- Мы, люди.
- Как?
- Непомерной жаждой жизни.