"Андрей Легостаев. Любовь прекраснее меча или Наследник Алвисида (#2)" - читать интересную книгу автора

моя сила перешла к тебе.
- Я действительно беспокоился, - твердо сказал двойник. - Сколько лет
прошло...
- Сколько? - пожал плечами Хамрай. - Путешествие в Тибет длилось
гораздо дольше... И шах не волновался.
- Шах и сейчас не волнуется, он собирается навести порядок в Парфии...
Я... Ты видел наследника Алвисида?
- Да. Сегодня. Остановись.
Двойник послушно развернулся. Хамрай положил пальцы ему на виски.
- Смотри в глаза...
Но двойник и сам знал, что делать. Он откинул факел на каменный пол и
тоже положил пальцы на виски Хамрая.
Страхи непроницаемого с виду шахского чародея, непрекращающиеся
неудачные попытки снять заклятие Алвисида, новые лица визирей,
значительные и незначительные происшествия последних лет в стране и
государстве хлынули в память Хамрая, вжившегося в образ гордого
французского барона. Он автоматически отбрасывал все лишнее, наносное, ему
не нужное.
Он почувствовал, как вздрогнул двойник, узнав о событиях, происшедших в
столице Британии за последние дни, и увидев образ рыцаря, которому суждено
- вернее, который может - возродить Алвисида.
- Симпатичный юноша, - только и сказал двойник.
- Он соберет Алвисида, - уверенно произнес Хамрай. - Все, идем к шаху.
У меня не так много времени.
Двойник подобрал факел и быстрым уверенным шагом отправился вперед,
осмысливая полученные знания. Хамрай чувствовал, что двойник тоже
уверовал, что этот юноша, которого он и сам-то видел лишь несколько минут,
возродит Алвисида, а возвращенный к жизни бог, в свою очередь, снимет
заклятие с шаха Балсара.
Нилпег, личный телохранитель шаха, при виде чародея и его спутника
открыл дверь в покои Балсара. Хамрай улыбнулся старому знакомцу.
Нилпег внимательно вгляделся в гостя, узнал, несмотря на непривычные
одежды, Хамрая и чуть склонил голову в знак приветствия. Хамрай отметил,
что время властно над всеми и у Нилпега уже седые вески. А ведь он не так
давно у шаха, лет двадцать, не больше.
Время властно над всеми, кроме шаха, который все так же в мудр и силен,
как полторы сотни лет. Благословение Моонлав, подарившей вечную молодость,
и заклятие Алвисида, запретившего продолжение рода - вот две особенности,
отличавшие шаха Фарруха Аль Балсара (и его верного друга-чародея) от
обычных подданных великого государства.
- О, как вырядился, - проворчал владыка полумира, когда дверь
закрылась. - Развлекаешься?
Тело Хамрая было бесплотно, но он сел в приготовленное кресло, чтобы не
смущать владыку, который магию в повседневной жизни не шибко жаловал. Он
пользовался услугами чародея при малейшей необходимости, но внешних
проявлений не любил.
Личный покой шаха, где он проводил часы раздумий, возводя свои
грандиозные планы, был скромен. Кроме них троих в просторной комнате
никого не было, если не считать двух певцов в углу, которые смолкли по
жесту шаха. По их голосам было сразу ясно, что они кастраты. Хамрай знал