"Джозеф Шеридан Ле Фаню. Странное счастье сэра Роберта Ардаха [F]" - читать интересную книгу автора

человеческий и все мирские дела остались где-то далеко позади, на плечи
ему тяжким грузом навалились смутные, но необычайно жгучие предчувствия
чего-то страшного, и он застыл на месте, не зная, на что решиться.
Верный слуга, однако, питал к хозяину особого рода привязанность,
нередко в силу привычки возникающую при многолетнем общении с человеком,
который сам по себе может быть нам даже малоприятен. К тому же ему не
хотелось обнаруживать свою слабость перед насмешливыми товарищами по
службе. Справившись с нерешительностью, дворецкий ступил на нижнюю
ступень лестницы, ведущей в комнату хозяина, но тут его остановил тихий,
но вполне отчетливый стук в парадную дверь. Получив неожиданный предлог
отказаться от задуманной авантюры, слуга поставил свечу на каменную
глыбу, лежавшую в углу, и поспешил к двери, спрашивая себя, не
почудилось ли ему.
Сомнения его были вполне обоснованны: парадным входом не
пользовались уже лет пятьдесят.
Ворота эти, которые мы пытались описать выше, выходили на узкую
тропинку, нависавшую над отвесной скалой, и пробираться по ней, особенно
ночью, было весьма опасно. На полпути каменистый уступ, единственный
подступ к замку, прерывался широким рвом, мостик через него давно
прогнил и разрушился, так что вряд ли можно было ожидать, будто кто-либо
сумеет пробраться к парадным дверям замка, тем более глухой ночью, в
полной темноте. Старик внимательно прислушался, дабы удостовериться, что
слух его не обманул. Ему не пришлось долго ждать тихий стук
повторился.
Звучал он глухо, словно у незваного гостя не было под рукой предмета
тяжелее, чем собственный кулак, и тем не менее, несмотря на толстую
дубовую дверь, доносился вполне отчетливо, так что у старика не осталось
никаких сомнений. Стук повторился в третий раз, столь же тихо;
подчинившись мгновенному порыву, которого впоследствии до самого
смертного часа он не мог объяснить, старик принялся один за другим
отодвигать тяжелые дубовые засовы.
Время и сырость разъели железные петли, и замок подался не сразу.
Наконец, как ему показалось, не без помощи снаружи, старику удалось
распахнуть дверь; на пороге показалась широкая приземистая фигура, в
которой угадывался низкорослый человек, укутанный в просторный черный
плащ.
Слуга не успел как следует разглядеть гостя; одет он был
по-иностранному, пола широкого плаща небрежно перекинута через плечо. На
голове у него была широкополая фетровая шляпа, из-под которой выбивались
густые, черные, как смоль, волосы, ноги обуты в тяжелые сапоги для
верховой езды. Вот и все, что сумел при скудном свете разглядеть слуга.
Незваный гость велел сообщить хозяину, что пришел его давний друг,
которому была назначена встреча по чрезвычайно важному делу. Слуга
заколебался, но гость едва уловимо шагнул вперед, словно собираясь взять
свечу, и бедняге ничего не оставалось, кроме как самому завладеть
подсвечником и, оставив гостя в вестибюле, подняться по каменным
ступеням.
Добравшись до покоев, обшитых дубовыми панелями, старик с удивлением
обнаружил, что дверь спальни приоткрыта и внутри горит свет.
Он остановился, но, не услышав ни звука, заглянул внутрь; сэр Роберт